Но в доме больше денег, несравненно больше! И рядом – никого, кто бы мог помочь. Сам вид подручных шерифа, которые теперь ожидали в холле, перепугал женщину до полусмерти. Мысль об официальной процедуре, которая должна была вот-вот начаться, обручем сжала ей сердце. Женщина выпросила у суровых эмиссаров несколько минут отсрочки; содрогаясь от ужаса, она бросилась к себе в комнату, надеясь, что судьба в последний момент предложит ей какую-нибудь соломинку.
В минуту кризиса, когда человек прижат к стене, зная, что у ворот его поджидают кровожадные волки, в голову ему лезут самые противозаконные мысли – более того, напоминают о себе со всей возможной назойливостью. Совсем недавно Хенгист получил какие-то проценты от сдачи дома внаём, но в Лондон отправился поздно, застал закрытыми банки и привёз всю сумму обратно, наверняка не взяв её с собой на прогулку. Деньги – золото и банкноты, – по всей вероятности, лежат наверху, в лучшей спальне дома, в его саквояже… Не станем судить слишком строго бедную женщину, сломленную судьбой. Вспомнив о зловещих фигурах, что маячат перед ней почти уже в качестве хозяев дома; об ужасных мыслях, вызываемых посланниками такого рода; о тех, кто в эту самую минуту спокойно возвращался домой; о счастливой свадьбе, которая может не состояться, о чёрном отчаянии, поселившемся в её сердце, подавив ясность взгляда и совесть. Вспомним всё это – и, если так уж необходимо осудить слабую женщину, поднимающуюся по ступенькам, проникнемся к ней по меньшей мере сочувствием.
XI
Ну вот уж и полегчало: ушли ужасные помощники шерифа. Но передышка будет короткой: домашние уже возвращаются с прогулки, и двое из них очень веселы и возбуждены. Проходит вечер, наступает воскресное утро и вместе с ним – церковная служба, на которой они вместе присутствуют. И лишь в конце воскресного дня мистер Хенгист несётся вниз с ужасным воплем: он ограблен, разорён и всех призовёт к ответу.
Поднимается обычный в таких случаях шум. Появляется полиция: обыск, осмотр, расспросы. Триста фунтов – большая потеря. Кто в таких случаях первым оказывается под подозрением? Прислуга. Всех слуг вызывают наверх. И вот разнесчастная Сюзанна или Мэри Энн является на допрос. Она всхлипывает – что само по себе весьма подозрительно. Выясняется, что шкатулка была открыта вторым ключом; его нигде не могут найти, пока где-то между кухней и моечной не находят маленький ключик «брама», который миссис Джой тут же опознаёт. Сюзанна (а может быть, Мэри Энн) отправляется в заключение…
В течение всего этого времени миссис Джой не произнесла ни слова: она словно окаменела, взор её холодный, безразличный. Она превратилась в воплощение Немезиды и была исполнена решимости роль свою сыграть до конца, чего бы ей это ни стоило. Миссис Джой вела себя мужественно: подобные сцены в респектабельном семействе выглядят отвратительно. Когда всё было кончено и похитительницу препроводили в участок, хозяйка поднялась к себе наверх.
Мистер Хенгист был на грани безумия, он сидел в своей комнате и стенал о своих утраченных сокровищах. Мистер Джой отвёл дочь в соседнюю комнату и устало поведал ей всё, о чём она до сих пор не подозревала. Он сказал ей, что устал от борьбы. Всё должно закончиться уже через день-другой. Больше он сопротивляться не в силах. И лучше будет, если она узнает обо всём сразу. Только что случившееся несчастье лишь приближает финал. Рассказ отца потряс девушку, однако она попыталась утешить его: мол, всё будет хорошо, главное, не падать духом. Ах эти увещевания: сколь сладостны они, столь и бесплодны. Счастливый день когда-нибудь наступит, но пока он так далёк…
Девушка отправляется в гостиную, где её избранник оплакивает утраченные деньги. Она принимается подбадривать и его: кто знает, вдруг деньги ещё найдутся?.. Поначалу он раздражителен и капризен. |