— Сам Джиоджиоло, — самодовольно заявила она. — Он лично шьет только для меня, ну и еще одной-двум своим знакомым. А его мастерская обшивает всех остальных клиентов. Вот почему мне так нравится быть богатой, милый Рик. Можно позволить себе дьявольскую исключительность!

Максин приподняла правую ногу, и на щиколотке вульгарно блеснул браслет.

— Символично, ты не находишь? Я надела его специально для тебя, Рик, дорогой. Тебе нравится?

Я осторожно кашлянул:

— Он не сочетается с платьем, радость моя. Платье говорит, что у тебя есть десять миллионов долларов и ты знаешь, как их истратить, а браслет убеждает, что не знаешь.

Она сморщила свой уморительный носик:

— Ты умеешь поставить меня на место, дорогой! Ведь я надела этот чертов браслет лишь для того, чтобы порадовать тебя. — Сняв браслет, она беззаботно швырнула его на диван. — Отныне с символами покончено! Давай быстренько выпьем и побежим, я ужасно проголодалась! Найдем элегантное уединенное местечко, где можно спрятаться в темном укромном уголке, чтобы я могла и наслаждаться едой, и чувствовать твои мышцы. Я знаю…

Ее прервала мелодичная телефонная трель. Я смотрел, как она идет по комнате, и испытывал теплые чувства собственника, которые были приятными, хотя и, надо думать, недолговечными. Потом я занялся приготовлением коктейля «Александр», который она захотела. Несколько привычных движений — и напиток готов. Я закурил и окунулся в радужный поток приятных воспоминаний на фоне ее невнятной телефонной болтовни. Вскоре я осознал, что она закончила разговор. Я даже слышал, как она положила телефонную трубку.

Вернувшись из страны ярких грез в повседневную реальность, я увидел Максин, стоявшую рядом с телефоном с видом быстрозамороженной языческой богини. Она смотрела на меня таким тревожным взглядом, как будто я только что вернулся из космоса. Ну, хорошо, пусть я прибыл из дальнего космоса, но она же была рядом все это время!

— Солнышко, — спросил я с оттенком недоумения, — случилось что-нибудь страшное? Может быть, ты потеряла кошелек с мелочью?

Она глянула на меня, чуть оттаивая, и громко вздохнула:

— Ты что, шизофреник, милый?

— Значит, кошелек был не с мелочью? — торопливо переспросил я.

— Ты знаешь, кто говорил со мной? — Максин испуганно оглянулась и прошептала: — Ирвинг Хойт! И знаешь, что он предложил? Забыть былые ссоры со своим старым приятелем Чарли. Завтра он устраивает вечеринку у себя в Нью-Блейдене и хочет, чтобы Чарли и я приняли в ней участие. Не больше дюжины гостей, сказал он, и Бабе, конечно, тоже будет там. «Все как в старые добрые времена!» — добавил он. Нет, ты представляешь?

— Значит, я сделал удачную — может быть, даже гениальную — профессиональную догадку, — сказал я с подобающей скромностью.

— Он спросил меня, где ты, и я ответила ему, что ты здесь, со мной, и он сказал — прекрасно, потому что хотел бы попросить тебя тоже участвовать в вечеринке и чтобы я передала тебе приглашение. Он просил особо подчеркнуть, что на сей раз все обойдется без глупых шуток. Что бы это значило?

— Мало ли что может быть на уме у психопата?

Но она была настолько охвачена паникой, что даже не слушала.

— Рик! — В ее голосе звенел неподдельный ужас. — Что же мне делать?

— Позвони Чарли, если он дома, скажи ему, что вы приглашены на завтра на вечеринку и оба поедете туда.

— Поедем туда? — Она зажмурилась и издала мучительный стон. — Ты что, в самом деле с ума сошел?

— Даже если старина Ирв подготовил набор пакостей для завтрашнего вечера, у нас есть серьезный шанс разрушить его планы, — сказал я обнадеживающе.