— Лидия Павловна! Лидия Павловна! — вывел ее из задумчивости визажист, что-то восхищенно бормоча. — Боюсь вам предложить, но понимаете, у него почти безвыходное положение…

Посетительница нахмурилась. Какая просьба сейчас последует за этим робким блеяньем? Деньги? Услуги? Просьба о работе? Что?

— У меня есть друг… Он фотограф… Ему совершенно необходим вот такой типаж, как у вас… Если бы вы не отказались попробовать… Нет, я понимаю ваши опасения… Но все абсолютно безопасно и строго конфиденциально…

Лидия растерялась.

— Сережа, — произнесла она, недоумевая, что это — розыгрыш, неудачная шутка или мелкий подхалимаж. — Вы знаете, сколько мне лет?

— Это не имеет никакого значения, — категорически заявил визажист. — Я все вижу в зеркале.

«А что, если…» — задумалась госпожа Марушкина.

И согласилась.

Фотограф оказался потрепанным типом с длинными волосами, перетянутыми на затылке черной резинкой, и с начинающейся лысиной. Он жевал жвачку. Наглый взгляд его, казалось, обшарил всю посетительницу с ног до головы и добрался до самых потаенных закоулков ее тела.

— Не уверен, что ты мне подходишь, — небрежно бросил он, продолжая ощупывать посетительницу глазами, и тут же добавил: — Раздевайся за ширмой, а там посмотрим…

— Как раздеваться? — растерялась Лидия. Ее уверенность в себе слетела как подсолнечная шелуха от порыва ветра. — Догола?

Фотограф почти презрительно хмыкнул.

— Милая моя, — весь его вид выражал крайнюю степень сарказма, — ты же не на прием к гинекологу пришла! Там за ширмой все лежит.

За ширмой на кушетке лежали какие-то непонятные куски ткани, в которых Лидия окончательно запуталась. Но пока она не возвестила о своей растерянности слабым стоном, фотограф и не подумал прийти ей на помощь. Развалившись, широко расставив обтянутые джинсами ноги, он возлежал в кресле и смолил вонючую сигаретку. Под его пристальным взглядом начинающая модель вся покрылась противными пупырышками от страха.

«Вдруг он начнет приставать, — робко подумала она и тут же одернула себя: — Размечталась, дурочка…» За последний год ее жизни ни одна двуногая тварь не изъявила такого желания, хотя еще до лечения в клинике Лидия своим вольным поведением не раз давала повод к тому.

Когда куски ткани в умелых руках фотографа преобразились в ниспадающие полупрозрачные одежды, открывающие плечи, грудь и всю спину, включая интимную ложбинку между ягодицами, Лидия почувствовала себя еще неувереннее — на кого она сейчас похожа… О Господи, и зачем она согласилась на эту авантюру!

Фотограф включил софиты, зарядил аппаратуру и застыл в нерешительности, буравя взглядом модель. Лидия стояла опустив вдоль тела руки и понурив голову. Ее плечи конвульсивно вздрагивали от страха. Неожиданно фотограф вплотную приблизился, ткнув ее своим объемистым животом, и поднял указательным пальцем ее подбородок. Почти нежно он произнес, дыша прямо в лицо противным запахом табака:

— Да ты, оказывается, красавица, милая моя… Начинаем работать!.. — и громко крикнул куда-то в сторону: — Маня!..

Все необходимые движения начинающей фотомодели показала та самая Маня, появившаяся откуда-то из задней комнаты. Это была дебелая девица с меланхоличным взглядом сытой коровы и большой отвисшей грудью. Она выполняла функции гримера, костюмера, прислуги и была, кажется, близкой подругой фотографа.