– Это вряд ли. – Завладская взглянула на часы, кивнула сама себе и, потянувшись, взяла с батареи пачку сигарет. – Так они становятся суше, – пояснила она. Вставила одну сигарету в мундштук и вернула пачку на прежнее место. – Нет, теоретически, конечно, возможно все, но в последнее время я редко общаюсь с кем-нибудь вне больницы. Родственники, подруги и так далее – все как-то незаметно отошло на второй план. Осталась только работа. Работа – дом, дом – работа. Жизнь стала однообразной.

– Ясно. Такое случается. – В голосе полковника не наблюдалась особого сочувствия. Он поднялся из-за стола. – Поехали, Стасик?

В отличие от напарника, Крячко до дна испил предложенный ему кофе с коньяком, отправил в рот две конфетки и, вместо того, чтобы встать, героически расправил плечи. Облизал от нахлынувшего волнения губы и несколько секунд избегал смотреть Гурову прямо в глаза.

– В чем дело? – Гуров удивленно вскинул брови.

– Я тут подумал, Лева... Кто-то должен, наверное, остаться с Юлей. На всякий случай. Мы могли бы с тобой действовать рационально... Пока ты там наводишь справки и выясняешь, кто может оказаться возможным убийцей, я бы мог устроить тут засаду и, если он заявится...

Вот хитрец! Гуров невольно восхитился такой находчивостью и изворотливостью напарника.

– Не вижу в этом необходимости, Стас, – тем не менее сказал он. – Убийца объявил точное время нападения: девятнадцать ноль-ноль.

– Это могло быть сделано и специально. Для отвода глаз.

В комнате повисла гнетущая тишина. Крячко и Гуров смотрели друг на друга, и ни один из них не спешил опускать глаз. Завладская тоже молчала, ожидая, чем закончится эта молчаливая дуэль.

– Что ж, – негромко произнес Гуров. – Может быть, ты и прав, Стасик. Мы не имеем права сбрасывать со счетов и такую версию. – Мысленно он пообещал себе при случае обязательно свести с Крячко счеты. Пусть только представится подходящий случай. – Оставайся здесь, и, если что, будем держаться на связи. Провожать меня не нужно. Выход найду и сам.

Резко развернувшись, Гуров зашагал к двери.

Вторник. 10 часов 4 минуты

Любой здоровый человек, угодивший по воле судьбы в приемное отделение больницы, либо придя сюда с кем-то, либо, как и Гуров, влекомый чувством профессионального долга, как правило, чувствовал здесь себя не очень уютно. Полковник не являлся исключением. Насмотревшись по роду занятий на немалое количество крови и людских страданий, он тем не менее, будучи человеком нормальным, мягко говоря, не тяготел к таким картинам.

Двое санитаров вкатили через дверь носилки со стонущим мужчиной. По виду – определенно бомж. Синюшного оттенка лицо в ссадинах и кровоподтеках. Свисавшая из-под грязно-белого покрывала правая рука сплошь покрыта чем-то наподобие язв. Не меньшее чувство отвращения вызывала и выглядывавшая пятка. Гуров невольно отвернулся и вновь сфокусировал взгляд на невозмутимо сидящей за своим рабочим столом Нине Алексеевне Вульниченко, цвет волос которой почему-то тоже не слишком радовал глаз наблюдателя. Вахтеры в приемном отделении заступали на дежурство раз в сутки, и потому Гуров застал на месте ту самую женщину, что передала Завладской тот таинственный конверт в начале первого ночи. Она должна была смениться лишь сегодня в шесть часов вечера.

– И когда вы вернулись, конверт уже лежал здесь? – уточнил полковник, ткнув пальцем в поверхность стола. – Так?

По пути в больницу Гуров, как и планировал, уже успел заехать в управление и передал конверт с вложенным в него письмом экспертам.