Наконец Ривера вытянул ноги и, подняв повыше бокал, посмотрел на свет портвейн.

— Я человек, — сказал он, — который любит переходить к сути. Вы кузен Фелиситэ, да?

— Нет.

— Нет?

— Я в родстве с ее отчимом.

— Она называла вас кузеном.

— Простоты ради.

— Полагаю, вы к ней привязаны?

Эдвард молчал три секунды, потом сказал:

— Почему нет?

— Это неудивительно. — Ривера залпом выпил половину налитого. — Карлайл тоже называет вас кузеном. И тоже простоты ради?

Эдвард отодвинулся вместе со стулом.

— Боюсь, не понимаю, в чем суть.

— Суть? Ах, ну да. Я человек, — повторил Ривера, — который любит переходить к сути. А еще я человек, которому не нравится, когда его принимают холодно или… как это говорится… когда его водят за нос. А в этом доме, я нахожу, меня принимали весьма холодно… неприветливо, да… Это мне неприятно. В то же время я знакомлюсь с леди, которая мне не неприятна. Совершенно напротив. Я заинтересован. Я тактично осведомляюсь. Например, я спрашиваю, в каких отношениях означенная дама состоит с моим хозяином, почему бы и нет?

— Потому что ваш вопрос крайне оскорбителен, — отрезал Эдвард и подумал: «Боже, кажется, я выхожу из себя!»

Как бы подводя итог, Ривера махнул рукой и опрокинул бокал на пол.

— В моей стране, — с нажимом сказал он, — подобные слова не употребляют, не ожидая продолжения.

— Да возвращайтесь к себе в страну, Бога ради.

Ривера вцепился в спинку стула и облизнул губы. И внезапно пронзительно рыгнул. Эдвард рассмеялся. Нетвердым шагом Ривера направился к нему, подошел совсем близко, но тут помедлил и поднял руку, щегольски сжав большой и средний пальцы. Он протягивал руку, пока она не оказалась у самого носа Эдварда, а тогда без особого успеха попытался щелкнуть пальцами.

— Сволочь, — осторожно сказал он. Из отдаленного бального зала раздался раскат барабанной дроби, за ним — лязг тарелок и оглушительный хлопок.

— Не будьте ослом, Ривера, — сказал Эдвард.

— Я буду смеяться над вами, пока блевать не начну.

— Да хоть до комы досмейтесь, если хотите.

Ривера положил ладонь себе на талию.

— В моей стране ответом на такой афронт был бы удар ножом, — заявил он.

— Исчезните, не то ответом будет пинок под зад, — отозвался Эдвард. — А если станете еще беспокоить мисс Уэйн, я основательно вас вздую.

— Ага! — вскричал Ривера. — Так, значит, не Фелиситэ, а кузина. Очаровательная маленькая Карлайл. И мне говорят руки прочь, ха? Нет, нет, мой друг. — Он попятился к двери. — Нет, нет, нет, нет.

— Убирайтесь.

Ривера рассмеялся с большой виртуозностью и хвастливо вышел в коридор. Дверь он оставил открытой. Эдвард услышал его голос на площадке:

— В чем дело? — и после паузы: — Ну разумеется, если хочешь.

Хлопнула дверь.

Эдвард в нерешительности обошел вокруг стола. Потом побрел к буфету и провел рукой по волосам.

— Невероятно, — пробормотал он. — Экстраординарно. Никогда бы не подумал.

Заметив, что рука у него дрожит, он налил себе солидную порцию виски. «Наверное, — думал он, — так было всегда, а я просто не распознал».