— В котором часу ты ушел?

— Минут в десять-пятнадцать второго.

— Аккуратно оставив отпечаток пальца на кнопке звонка.

— Так вот где его нашли?

— Да, причем нашел его я. Лучше бы я не был так дьявольски умен. Это серьезная улика. Ты не сможешь отрицать, что побывал в доме в тот день.

— Не собираюсь этого делать. Я уже сообщил полиции, что был там. Почему я должен был это скрывать?

— В самом деле. И ты взял такси, выйдя из дома?

— Нет. Я прошел пешком до Холборна и сходил на ленч в тамошний ресторан.

— Ну, это должно обеспечить тебе алиби.

— Я тоже так думал. Но полиция, кажется, с этим не согласна. Конечно они так не сказали, но когда я заявил, что пришел в ресторан минут в двадцать второго — во всяком случае, не позже половины, — они успокаивающе закивали с таким видом, словно говоря: «Ты лжешь». По крайней мере, так мне показалось.

— Я это проверю. — Роджер сделал заметку в блокноте.

— Правда, в ресторане было много народу, и меня обслужили не сразу. Там обслуживают бизнесменов с Кингсуэй. Боюсь, официант не запомнил, когда я пришел. А хуже всего то, что он не смог меня опознать.

— Господи, ты и через это прошел?

— Да, в полицейском участке на Грейз-Инн-роуд. Меня поставили среди семерых других парней, и консьерж из Пелем-Мэншинс опознал меня сразу же. Шофер такси тоже, хотя и не так быстро. А вот официант — нет.

— Удивительно, что тебя до сих пор не арестовали. Очевидно, полиция хочет действовать наверняка — ведь дело будет сенсационным. И они знают, что ты не убежишь.

— Даже если бы я попытался, из этого бы ничего не вышло. За мной повсюду следуют, а возле моего дома постоянно кто-то дежурит. Наверняка кто-нибудь вот-вот появится и здесь.

— Ну и пускай. Ты дал показания?

— Да, меня два или три раза допрашивали в Скотленд-Ярде. Разумеется, я ответил на все вопросы. Мне казалось, что лучше всего говорить правду.

— Безусловно, — согласился Роджер.

— В последний раз меня спросили, не возражаю ли я подписать заявление, где объединено все, что я им сообщил. Я ответил, что не возражаю. Мне показали документ, я его просмотрел, и так как все вроде было как надо, подписал.

— Хм! Этот документ касался только дела Дороти Филдер?

— Нет, всей компании. Они наверняка думают, что я прикончил их всех.

— Ну, тот, кто убил Дороти Филдер, убил и всех остальных — это факт. Но я не понимаю, какие у них есть против тебя улики в отношении прочих жертв. Должно быть, это их и задерживает. Кстати, что насчет почтовой бумаги.

— Похоже, это их интересовало больше всего. Я пользуюсь голубовато-серой бумагой с моим адресом на Кларджес-стрит.

— Случайно не «Принсесс Бонд Суперфайн»?

— Да, вроде бы именно такой. А что?

— Еще одно печальное для тебя совпадение. Ладно, продолжай. О чем еще они тебя спрашивали?

Ньюсам покраснел и заерзал на стуле.

— Они задавали массу нескромных вопросов о леди Урсуле Грейм, — сердито ответил он.

— Вполне естественно. Но ты ведь ее совсем не знал?

— Напротив, — нехотя ответил Ньюсам. — Я хорошо ее знал.

Роджер едва не подскочил.

— Что?! Господи, Джерри, твои дела становятся все хуже и хуже!

— Не понимаю почему. Чего ради я не должен был знать Урсулу? Ведь это не означает, что я убил ее, верно?

— Разумеется.