– У нас есть детальная история ее прошлой жизни. Надеюсь, вы ее просмотрите. Она вроде бы никогда и ни в чем не была замешана. После четырнадцати лет сильно болела.

Дэвид зажег трубку и сел читать историю Урсулы Фринтон. Отметил дату скарлатины и последующих сердечных приступов. Среди других документов были копии заключения медкомиссии и два противоречащих друг другу вывода специалистов. В другой ситуации он бы улыбнулся этому несоответствию, но сейчас оба они казались жалкими и к делу не относящимися. Хотя…

В мозгу Дэвида сформировалась довольно-таки фантастическая гипотеза.

– Эндрю Клегга я знаю, – сказал он. – И его мнение принял бы на веру.

– Так говорят все, – ответил инспектор.

– Ну, так оно и есть. Меня поддержала бы статистика, если бы я дал себе труд ее раздобыть. Но кто этот доктор Морис Колмен?

Инспектор ответил не сразу.

– Мы и сами хотели бы знать, – медленно сказал он.

– В смысле?

– У нас уже было заключение от доктора Мориса Колмена, выданное человеку, пытавшемуся уклониться от военной службы. Поговорите об этом с сэром Иэном Фергюсоном, если интересно. Он рвался посадить этого типа за фальшивки. Очевидно, это была не первая. Мы занимались этим делом, но сейчас оно передано в Скотленд-Ярд. Не сомневаюсь, что стараниями сэра Иэна.

– А вы не думаете, что к этому убийству мог быть причастен доктор Колмен? Если бы одно из его заключений полностью подтвердилось, ему же это пошло бы на пользу? Особенно учитывая, что вокруг него заваривается каша. И вдруг его выводы оправдались, а сэр Эндрю Клегг, оказывается, ошибся.

– Однако вряд ли бы он действовал столь демонстративно, – усомнился инспектор.

– Вряд ли. Но если бы получилось, он оказался бы в выигрыше. И я уверен, что подмененную помаду, являвшуюся столь очевидным орудием, должны были уничтожить. Ни один человек в здравом рассудке не допустил бы, чтобы ее нашли.

– То есть кто-то должен был взять ее прямо на медкомиссии, после использования.

– Вероятно, – согласился Дэвид.

– Тогда Колмен, если это он, должен был иметь сообщника.

– Эту девицу-пожарную или кого-то другого.

– Убийцы не любят аксессуаров, ни до убийства, ни после.

– Видимо, потому-то вы и не можете найти эту пожарную.

– Вы предполагаете, что ее тоже убили?

– Нет. Я считаю, что это вы так предполагаете, – заметил Дэвид.

Они улыбнулись.

– Зря трачу ваше время, – сказал Дэвид со смирением, которого инспектор Стейнс пока не понимал и потому не ужасался. – Пойду и обдумаю все еще раз. А как отреагировал доктор Колмен на эти новости?

– Не могу вам сказать, – ответил инспектор. – Очевидно, он уехал в выходные и адреса не оставил.

– Не может быть! – Дэвид был искренне потрясен. – Как это невероятно грубо с его стороны!

– Грубо или нет, – скривился инспектор, – а этот тип смылся.

Придя туда, он заказал себе утреннюю чашку кофе. Попивая его и куря сигарету, он разглядывал других посетителей, в основном пожилых и освобожденных от военных работ – многие из них бросали в его сторону удивленные и презрительные взгляды. Эти люди явно не представляли себе подобную службу нации, без военной формы, позволявшую вот так прохлаждаться поздним утром. Дэвид смог определить и официантку, о которой говорила Рейчел. Девушка перемещалась с неспешной грацией и орудовала тяжелыми подносами с легкостью, говорящей о сильных руках и здоровых мышцах.