— Вы часто видитесь с сестрой?

— Конечно. Почти каждую неделю. Либо я еду в Цейст, либо она приезжает ко мне в Неймеген.

— Люсьенна хорошо знала Сюзетту де Турне?

Пьер Лакруа улыбнулся.

— Они двоюродные сестры. Мы все трое росли вместе, потом девочки немного отдалились друг от друга.

— Говорит ли вам что-нибудь имя Луизы де Колиньи, если, конечно, не иметь в виду жену Вильгельма Молчаливого?

Пьер Лакруа взмахнул рукой, как бы отметая это предположение.

— Нет. Это имя мне ничего не говорит.

— Вы когда-нибудь слышали фамилию Бернард?

Казалось, Пьер Лакруа пытается вспомнить что-то.

— Кажется, так звали одного друга моего отца, они подружились еще в студенческие годы.

— Стелла была его дочерью, — сказал де Кок. — Она была убита в Энкхойзене точно так же, как и Сюзетта де Турне.

Пьер Лакруа смотрел на него остановившимися глазами.

— Значит, — хрипло проговорил он, — Стелла все-таки была ее первой жертвой? — он поднял руку и тут же уронил ее на колени. — Мы никогда не придавали значения этим нелепым угрозам. Думали, что имеем дело с какой-то сумасшедшей, которая от скуки развлекается таким способом. Можете себе представить, как напугало меня сообщение тети Синтии о том, что Сюзетте тоже угрожали по телефону.

— А Люсьенна?

— Что вы имеете в виду?

— Она тоже испугалась?

Пьер Лакруа почему-то посмотрел на телефон, стоявший на столе де Кока.

— Когда мне стало об этом известно, я сразу же ей позвонил. Люсьенна не очень испугалась, она отнеслась ко всему довольно спокойно.

— Не испугалась?

Пьер Лакруа покачал головой.

— Нет. Она оценила все очень трезво. Зачем кому-то убивать меня, сказала она. Это какая-то глупость. У меня нет врагов.

— Чем занимается Люсьенна?

— Вы хотите знать, где она работает?

— Да.

— Служит в банке, в Амстердаме.

— У нее есть машина?

Пьер Лакруа кивнул.

— Но она не ездит в ней на работу, предпочитает добираться поездом, обычно в вагоне первого класса — в Амстердаме так трудно припарковать машину. Да и в банк ей не нужно являться слишком рано, как правило, она ездит поездом, который отходит от станции Цейст-Дриберген в десять часов пять минут.

Де Кок встрепенулся.

— В десять пять? — повторил он. — Это тот самый поезд из Неймегена, в котором была убита Сюзетта. Люсьенна работала в этот день?

— Нет, в этот день она осталась дома и лежала в постели, у нее разболелась голова.

Когда молодой человек удалился, Фледдер поднял глаза на своего шефа.

— Ну и что вы думаете обо всем этом? — нервно спросил он. — Начинается просто какой-то бред. У Жана де Турне алиби, засвидетельствованное его старым школьным товарищем, а у Синтии де Ламотт алиби, подтвержденное ее племянником.

Де Кок кивнул.

— Я думаю, молодой человек сделал это по рекомендации все того же Рихарда Бернарда. Видимо, наша милая дама вчера вечером обсудила с ним ситуацию, после чего связалась со своим племянником.

— Похоже на сговор, — ухмыльнулся Фледдер.

Де Кок вытянул руку, указывая пальцем куда-то в угол.