— Остается надеяться, что следующее сообщение будет другого характера, — вздохнула Жизель, пожалевшая, что потеряла драгоценное время, еще раз пожертвовав благополучием дочери ради своей карьеры.

В спальне с полуприкрытыми ставнями дома Мадлен Дюжарден просыпалась Анжела. Она какое-то время хлопала нежными ресницами под противомоскитной сеткой, которую бережно приподнял Жан-Пьер Фушеру.

— Мамочка… Где мама? — сразу спросила она встревоженным голосом, увидев склонившееся над ней озабоченное лицо незнакомого мужчины.

— Она сейчас вернется, — пообещал он, более, чем ребенок, встревоженный ее затянувшимся отсутствием. — Она ушла работать…

— В школу? — Девочка наморщила носик. — Это неправда… Ма-ма! Мама! — изо всех сил завопила она.

Она явно унаследовала легкие Мерилис.

Гладя ей волосы, он пытался успокоить девочку.

— Ну-ну… Что такое? Ну… — тщетно старался комиссар Фушеру, не зная, как усмирить панику, охватившую ребенка. Он попробовал сменить тактику. — Знаешь песенку «Жил-был маленький кораблик»? — без всякой надежды спросил он.

Анжела замотала головой и завопила еще громче.

Он тем не менее запел припев, чувствуя себя ужасно глупо.

«Увидела бы меня Лейла…» — смущенно подумал он.

Вскоре ему показалось, что плач ребенка начинает потихоньку стихать: пока он изображал руками гребки веслами, на память приходили позабытые было английские слова из его детства.

— Row, row, row, your boat, gently down the stream…

К его большому облегчению, стратегия удалась.

— For merrily, merrily, merrily. Lyfe is but a dream, — обрадованно подхватила Анжела, и слезы ее моментально высохли. — А ты знаешь «Humpty Dumpty sat on a wall»? — осторожно спросила она.

— Ну конечно, — ответил он, мысленно благодаря свою бабушку, научившую его всем детским песенкам того времени.

— Jack be nimbl, Jack be quick, — запели они хором, страшно фальшивя.

Он посчитал партию выигранной, когда Анжела, вволю напевшаяся вместе с ним, без перехода попросила:

— Принеси мне полдник…

И он ушел на поиски хлеба и варенья.

Глава 14

Инспектор Джемани с трудом сдержала удивление при виде своего шефа, превратившегося в няньку. Ей было непонятно, как можно ради этого приостановить важное дело. А ведь Фушеру обязан ей жизнью. Настроение испортилось. И разве не исчез ее собственный брат? Тем не менее тревожное состояние не помешало ей сосредоточиться на продолжении расследования, хотя злоба на Жизель Дамбер, отвлекшую Жан-Пьера Фушеру от их общей цели, так и не утихла.

Она понуро пересекла городскую площадь, поднимаясь к жандармерии. Раздраженно взглянула на шумную детвору, играющую в кошки-мышки. Какой-то мальчуган случайно натолкнулся на нее. Она еле удержалась, чтобы не выругаться. Сознавая, что непонятно откуда взявшаяся злость сделала ее неправой, ускорила шаг и вышла на улицу Фосс-Сюивант. Усмиряя себя, гордо вздернула подбородок. Она чувствовала, что ее предали. Из-за Жизель Дамбер. Из-за всех людей, которые грозили опасностью ее особому отношению к Жан-Пьеру Фушеру. Из-за этого ребенка, которого, как она догадывалась, он от нее скрывал. До сих пор она делила его лишь с тускневшим образом Клотильды. И в одночасье все изменилось.

Она прошла прямо в жандармерию.