Бандит медленно поднял пистолет и на меня уставился черный зрачок смерти.

– Всего хорошего, Мэйвис, – чуть ли не ласково проговорил убийца. – Передавай привет шлюшке Бабло!

Я невольно дернулась, увидела, как из ствола вылетел дымок, и тотчас услышала визг пролетевшей мимо пули.

– Ах ты дрянь! – взревел Говард. – Дождешься, сука, я просто перережу тебе глотку!

Я рванулась к выходу, и помчалась что есть мочи, не помня где я и что происходит.

За спиной снова грохнул выстрел, я сделала какой-то дикий скачок в сторону и больно ударилась коленом, но не останавливаясь, понеслась дальше.

Следующая пуля отколола кусок штукатурки у меня над головой, и я подумала, что выжить мне, все-таки, не удастся.

Вдруг где-то впереди раздался ужасный треск, и в то же мгновение входная дверь рухнула с диким грохотом в нескольких метрах от меня. Кто-то с пистолетом в руке рявкнул:

– Ложись!

Я с размаху шлепнулась на пол и услышала над собой еще три выстрела подряд. Закрыв глаза и затаив дыхание, я ждала следующего выстрела и дрожала всем телом.

Потом мне стало казаться, что тишина слишком затянулась, я решилась приоткрыть один глаз и покосилась назад. Говард как-то неестественно медленно опускался на колени, на месте правого глаза у него зияла жуткая дура. С секунду его тело постояло на коленях, потом его повело вперед и оно ткнулось лицом вниз.

В следующую минуту надо мной склонился лейтенант Джерасон и помог подняться на ноги.

– Я еще никого никогда не была так рада видеть, как вас! – искренне воскликнула я, упав ему на грудь.

– Ну и друзей вы себе выбираете, мисс, – добродушно заметил он. – Хорошо, что все обошлось. Мы весь день следили за Барни, я давно предполагал, что он был как-то связан с Ромейном, и теперь постарается замести следы. Когда сообщили, что Барни снял деньги со вклада и к тому же заложил машину, я решил, что неплохо бы мне самому поприсутствовать при выплате выкупа.

– Так вам Сэм сказал, что я здесь? – Я поудобнее устроилась в его объятиях, стараясь повернуться так, чтобы его ладонь как бы ненароком коснулась моей груди.

– Ничего он не говорил… Оплакивает свою загубленную карьеру. – Джерасон усмехнулся. – До чего же вонючий тип! – Лицо лейтенанта исказило отвращение. Но в этот миг я наконец сумела вложить в его ладонь порядочную часть бюстгальтера, вместе с распирающей его плотью, и лицо Джерасона снова смягчилось. – Не хотите ли одеться, мисс Зейдлитц? – спросил он мягко. – А потом расскажете мне все подробности… Не сказать, что мне этого очень хочется… Кружева восхитительны, а ножки и того лучше, и они так прекрасно сочетаются со всем остальным…

Я взвизгнула:

– Лейтенант! Да вы же ущипнули меня!

– Это просто дань восхищения! – ответил он, и по его глазам я поняла, что это только начало.

– А вы, оказывается, совсем не старик, – сказала я с нежностью.

– Мне тридцать восемь, для полицейского это совсем немного.

– Вы женаты?

– Не думаю.

– Называйте меня Мэйвис! А тот самый ленч, о котором я говорила… Может быть, мы заменим его обедом?

– Чудесно! Но прежде мне придется кое-что уладить здесь, – лейтенант развел руками. – Так что, я освобожусь не раньше десяти.

– Что ж, буду ждать вас дома, – весело сказала я. – Как раз успею что-нибудь приготовить!

– Отлично! – он широко улыбнулся, и я отправилась одеваться.