Впрочем, блуждание под землей отняло у него не более часа – он без труда вернулся к месту перестрелки, где уже никого не было, даже трупов, а оттуда легко нашел дорогу, по которой они шли с диггером Мишей. Брать с собой тело диггера он не стал, подозревая, что сразу после выхода из катакомб у него появится масса других дел. Вскоре он уже отодвинул в сторону дощатый щит и проник в подвал старого дома, на первом этаже которого размещалась пельменная. Задвинув за собой тяжелый занозистый щит, Илларион поспешил навстречу дневному свету.

Впрочем, никакого света, кроме электрического, на улице уже не было – пока он слонялся по старым канализационным трубам, совсем стемнело, на улицах зажглись фонари, и опять пошел снег. Протиснувшись сквозь узкую вонючую щель между двумя домами, Забродов увидел свой «лендровер», на крыше и капоте которого выросли настоящие сугробы. Прямо перед «лендровером», слишком плотно прижавшись к его переднему бамперу своим тускло блестящим багажником, стоял потрепанный зеленый «шевроле». Покосившись в ту сторону, Илларион заметил, что за рулем зеленой машины кто-то сидит. Разглядеть этого человека более подробно мешала темнота и высокий подголовник сиденья, но Забродов предполагал, что это именно тот, кто ему нужен. Стараясь двигаться непринужденно, он подошел к «лендроверу» и отпер дверцу. Человек за рулем «шевроле» не шевелился – не то выбирал момент, не то вообще был здесь не при чем. Илларион открыл дверцу, и тогда Слепой выскочил из кабины и выстрелил. Пуля ударила Забродова в плечо, и левая рука мгновенно онемела, налившись свинцовой тяжестью и медленно пульсирующей болью. Илларион выстрелил в ответ, с некоторым удивлением обнаружив, что лежит на боку в ледяной снежной каше, и увидел, что промазал. Позади завыла сирена, спугнув Слепого, и его второй выстрел только слегка оцарапал асфальтовую шкуру улицы.

«Шевроле» рванул с места. Илларион зашвырнул в кабину револьвер и запрыгнул на водительское сиденье. Милицейский «форд» попытался перекрыть ему дорогу, но Илларион сдвинул его в сторону сильно выдающимся вперед бампером своего «лендровера», поморщившись, когда заскрежетало сминаемое железо, и до отказа вдавил педаль акселератора в пол. Двигатель «лендровера» взревел, машина с силой оттолкнула скользкую дорогу всеми четырьмя колесами и устремилась за маячащими впереди габаритными огнями зеленой «люмины».

Слепой летел по прямой, как пуля, проскакивая перекрестки на красный свет и распугивая встречные автомобили воем клаксона. «Лендровер» несколько уступал «шевроле» в скорости, но через некоторое время Забродов заметил, что Слепой вовсе не стремится от него оторваться – Глеб явно выманивал его за город, на оперативный простор, чтобы там без помех закончить начатую в подземелье беседу. Илларион был не против такого варианта, вот только сильно болела простреленная рука, да милицейский «форд», не отставая, висел на хвосте.

Забродов на пробу подвигал левой рукой. Это было больно, но рука действовала – пуля прошла по касательной, не причинив сколько-нибудь серьезных повреждений. Правда, рана была большая, крови через нее вытекало много, и это обещало в ближайшее время стать серьезной проблемой, если он не найдет способ перевязать руку. Он даже рассмеялся – такой дикой казалась мысль о перевязке, сделанной без посторонней помощи на скорости, приближающейся к полутора сотням километров в час.