- …я слишком проникся этой жизнью, внук, - горько уронил погрузневший пра-прадед, вновь усевшись за свой стол, - Мне тяжело поверить в то, что всё так резко изменилось. Нас хотели просто зарезать… кто? Кто-то в Комитете? Чтобы создать шумиху? Протолкнуть новые решения…?

- Аракава – один из самых спокойных районов города, - пожал я плечами, - неудивительно. Наибольший резонанс подобное вызвало бы именно здесь.

- Чьими трудами?! – рявкнул старик, - Чьим потом и кровью?! Я этого так не оставлю!!

- У тебя нет доказательств, оджи-сан, - вздохнул я, вынимая телефон с включенным диктофоном, - А вот у меня – есть.

- Ах ты…

Старый боец не мог понять, а вот для мага, прожившего много лет в наблюдениях за массами смертных, все было как наяву. Кто-то неплохо рассчитал операцию по дестабилизации Аракавы. Три волны, три группы интересантов – школьники, бандиты и слабенькие «надевшие», явно прикормленные этими самыми бандитами. Сопротивляться лезвию меча, входящему в твои потроха, даже такие как мы не могут, достаточно лишь устроить так, чтобы удар в принципе был нанесен. Школьники демонстрируют недостаточность угрозы, основные действующие лица валятся на траву, изображая из себя немощных и побитых, а затем, когда внимание большинства отвлечено дуэлями с «надевшими» … рискованно, конечно, но насколько? Например, Асуми, которую притащили мы с Баки, умудрилась вырубить одного школьника, слегка побить одного бандита и намертво сцепиться с другим бойцом так, что Жирному пришлось подкрасться и врезать тому дубинкой по голове, потому как тот был последним из стоящих на ногах.

Затем… затем были машины. Даже вертолеты. Даже «скорые». Нас быстро выдворили с места этой фальшивой «стрелки», размахивая ордерами Комитета. Я не слышал, что там говорили старику Конго, но после того, как половину его людей, пострадавших куда сильнее, чем остальные, увезли врачи, оябун стал тих, печален и задумчив.

О, а вот и звонок от него.

- Акира, как там старый хрыч? – спросил меня еще один старый хрыч, - Уже проорался?

- Да, вроде, - смерил я взглядом деда, - Максимум укусит.

- Ты в курсе, что он один раз загрыз медведя? – со смешком спросил у меня якудза.

- Теперь да.

- Кто там, Конго? – буркнул приунывший дед, - Скажи придурку, чтобы тащил свою тощую жопу сюда. Мне надо выпить и подумать. А еще спрошу с этого хорька, почему он мне не сказал про синтетические Пилюли!!

- Только не натворите глупостей, - произнес я так, чтобы меня слышали оба старика, - Я могу ошибаться, но, скорее всего, всё случившееся – эксперимент, продиктованный отчаянием… и некомпетентностью.

- Вали домой, спаситель, - отмахнулся от меня старший родственник, - и… спасибо.

Последнее он буквально выдавил из себя.

- Будем считать, что за телевизор я с тобой расплатился, - решил я унести немного денег вместо большой человеческой благодарности. В ответ в меня попытались бросить свитком с каллиграфией.

Люди меня иногда удивляют. Он живут, урывая спокойные дни, когда сама страна на грани экономического краха, соседей уже осаждают банды, а на них самих уже точат ножи. Но они закрывают глаза, в надежде прожить еще один день в мире и покое. Я от них отличаюсь? Да. Продать акции, за которые я был должен Коджима очень кругленькую сумму и вывезти семью из страны я могу за пару дней, а многочисленные знакомые отца помогут нам устроиться где угодно.

Но вот Горо Кирью никогда не покинет Японию.

К тому же он не попросил у меня запись признаний инспектора, а это значит, что дед, вполне вероятно, далеко не всерьез рвал и метал, а придуривался для вида.