— Ох уж этот Селвин! — сказал Джеми, пожимая плечами. — Он тебя просто недолюбливает — с тех самых пор, как ты поколотил его и Эштона-младшего тогда, в третьем классе. Разве ты мог забыть, какая это была парочка настырных, заносчивых болванов?

Улыбка Чада потеплела.

— Насколько я помню тот случай, мне уже приходилось туго, когда откуда-то выпрыгнули вы оба.

Он отпил большой глоток пива из кружки и посмотрел на них долгим, внимательным взглядом.

— Какой именно сорт дерьма на этот раз? Уверен, сейчас меня нельзя обвинить в охоте за приданым?

— Нет, — мрачно согласился Джеми. — Теперь они говорят, что ты — вор. Да, я знаю, — добавил он, увидев, что Чад открыл рот. — Шесть лет назад говорили, что ты украл подвеску королевы, но заявление твоего отца о ее продаже положило что-то вроде конца этой истории… по крайней мере для тех, кто поверил ему.

— А сейчас, — вмешался Фэйрберн, — распускают сплетни, что ты обокрал своего первого патрона в Индии.

— Сэра Уилфреда Бэскомба?

На этот раз и без того приподнятые брови Чада просто взмыли ввысь.

— Да — если так звали человека, который первым нанял тебя на работу в Калькутте.

Чад кивнул.

— Ну… они говорят, что сэр Уилфред — как его — Бэскомб был вынужден тебя выгнать, потому что ты украл у него много наличности и товаров, которые затем продавал. Он не наказал тебя, потому что у него не было доказательств, но он знал, что это сделал именно ты.

— Понимаю, — протянул Чад. — И, соответственно, все, чего я достиг за границей, — это исключительно благодаря воровству.

— Ты попал в точку, — на этот раз голос подал Джеми. — Чего только не приписывают тебе сплетники. Они даже не поскупились на такие тихие и милые занятия, как пиратство и работорговля.

— Господи! — вырвалось у Чада.

— Говорят, что ни один англичанин во всей Индии не подаст тебе руки.

Тут Чад чуть не лишился дара речи.

— Но это же полный абсурд! — сказал он наконец. — Как только могли пойти гулять такие мерзкие выдумки?

— Ты считаешь, старина, — начал довольно натянуто Фэйрберн, — что эти слухи начал распускать кто-то один — намеренно, чтобы тебя дискредитировать?

— Да, именно так, — глухо ответил Чад. Он покачал головой на их вопросительные восклицания. — Так, просто подозрение… Меня вдруг осенило. Одного только не могу понять, — продолжил он задумчиво, — зачем начинать распускать слухи, которые очень легко опровергнуть? Я имею в виду, что каждый, кто переписывается с другом или родственником из Индии, может вскоре обнаружить, что у меня там превосходная репутация, — я вынужден сказать так, как не должен был бы говорить.

— Да-а, — ответил Фэйрберн, — но на это уйдет время. Может, твой враг рассчитывает на молниеносное действие сплетен. В прошлый раз его — или ее — заботами ты потерял повышение в Министерстве финансов. Может, опять что-то в этом роде?

Чад, не мигая, смотрел на него.

— Да, — медленно проговорил он. — Целое наступление… Но на этот раз его цель — не лишить меня повышения, а нечто гораздо большее, как я полагаю. Теперь это…

Внезапно он встал.

— Джентльмены, я должен вас покинуть. Благодарю вас за вашу поддержку.

Какое-то мгновение он колебался.

— Когда я покидал Англию шесть лет назад, я думал, что мне чертовски не повезло на друзей.