Ко мне уже торопилась официантка со счетом в руке.

— Милая... да что тут у вас происходит? — не выдержал я.

Она съежилась:

— Простите? — Это все, что она смогла выдавить. Я поднялся и подошел к стойке.

В восемь вечера в баре появились капитан Кокс и сержант Вене, делая вид, что вовсе не интересуются мной. Через четверть часа в бар вплыла Дари Деил. Она заметила меня, и на ее лице появилось презрительное выражение. Она тут же развернулась и отошла от меня подальше.

Я уже собирался уходить, когда вновь открылась дверь. Потянуло холодом. Разговоры смолкли. Двое парней в твидовых пальто закрыли за собой дверь и нарочито развязной походкой подошли к барной стойке. Прикид на них был что надо, вот только сами они мало походили на ребят с Мэдисон-авеню. Одного, как я узнал, звали Нэт Пели, а второго, покрупнее, — Ленни Уивер. Ленни Уивер — это если вы хотели с ним поладить, если же у вас было острое желание побыстрее отправиться на тот свет, достаточно было назвать его Рылом — так сто лет назад его окрестила Марджи Проветски.

С большим трудом я удержался от улыбки. Я успел лишь выдвинуть стул, когда парнишка лет двадцати с пустой молочной бутылкой в руке, изрыгая проклятия, вдруг двинулся на Пели и Уивера.

Беда была в том, что у паренька язык был как помело. Он вознамерился высказать все, что он о них думает, и вошел в раж. Внезапно Ленни ударил его слева, а Нэт схватил парня за грудки, выбив у него из рук бутылку, и швырнул его на пол.

Парень не слишком ушибся, но нервы у него сдали, и он разрыдался. Его лицо перекосилось от ненависти.

Ленни хмыкнул и поднял свой стакан.

— Ты рехнулся, сосунок.

— Ты грязный ублюдок! — От злобы голос паренька звучал сдавленно. — Ты уговорил ее с ним работать.

— Вали отсюда, пока цел.

— Ей совершенно незачем было с ним связываться. У нее и здесь есть место. Это ведь ты тряс перед ней деньгами! И она, дура, согласилась. Она всегда говорила, что хочет иметь много денег. Вы ублюдки! Вы грязные ублюдки!

Нэт пнул его ногой в лицо. Кровь хлынула Пели на ботинки, а паренек откинулся и затих.

Но тут же его стошнило, и он начал задыхаться.

Дари была единственной, кто вмешался. Перевернув парня лицом вниз, она придерживала его, пока тот не застонал и не открыл глаза. Бросив на Ленни свой презрительный взгляд, она прошипела:

— Санни прав. Вы грязные ублюдки.

— Тебе тоже ногой по роже двинуть, дамочка? — рявкнул Ленни.

На секунду воцарилась тишина.

— Попробуй, Рыло, — сказал я негромко.

Ленни обернулся, и я с размаху заехал ему ногой в пах. Пока он молча корчился от боли, я схватил Нэта за волосы и со всей силы приложил мордой о стойку. Он взвыл, бросился на меня и ударил по ребрам. Я почувствовал, как трещит повязка, и по всему телу разлилась острая боль. Но это было все, что он успел сделать. Следующим ударом я чуть не размозжил ему башку, и Пели рухнул на пол рядом со своим дружком.

Криво улыбнувшись Дари, я проковылял мимо двух копов у стойки и сказал так, чтобы все меня слышали:

— Классный у вас тут городишко.

Когда я вышел на улицу, меня вырвало.

В ее голосе не было ни капли сочувствия. Зато презрения было хоть отбавляй, но на этот раз к нему примешивалось и любопытство.