|
Народ Гелерры, крылатые адаты, относились к смерти далеко не так трепетно. Своего черёда не миновать никому, говорят, даже эльфы и те не истинно бессмертны, а всего лишь долгоживущи; и, если дело требует крови, отдай её, ничего не прося взамен. Гарпии жили так испокон веку, грудью прокладывая дорогу клиньям своих стай в вечно-грозовом, изрыгающем молнии небе, и не знали, как может быть по-другому. Над павшим товарищем не положено грустить, надо свершить добрую тризну, с почётными поединками лучших бойцов, чтобы дух ушедшего не скорбел бы, видя излишнее горе друзей. Так или иначе, она выполнит приказ. Она не просто разгромит атакующих быкоглавцев, она доберётся до открывающих им дорогу колдунов. Любой ценой - любой! - надо взять хоть кого-то живым. Аррис с Ульвейном способны, если очень нужно, заставить говорить даже свежие трупы, но Учитель этого очень не любит, очень, и она, Гелерра, прибегнет в подобному только в самом крайнем случае. Ну где же вы, быкоглавцы, где ваши союзники-колдуны, с дикой, дремучей, но могущественной магией? Это не ваша война, Учитель не угрожает вашим домам, где бы они ни лежали. Вы сражаетесь храбро и умело, но всё равно исполняете чужой даже для вас самих приказ. Таким, как вы, нечего тут делать. Самое лучшее - объяснить вам, что здесь нечего делать вашему племени, что надлежит вернуться домой, к оставленным пашням и пажитям, а ещё лучше - покаяться в своих грехах перед великим и милостивым Хедином. Но вместо этого вы бросаетесь в бой очертя голову, прямо под стрелы эльфов и огнебросы гномов, под кривые ятаганы орков, под заклятия всех нас, учеников Познавшего Тьму, - и гибнете. Глупо, зря, ненужно. У вас ведь наверняка остались семьи, дети… вы совсем забыли о них? Да, это Хьёрвард, мир Учителя, мир, где он сражался, где строил свою Ночную Империю, мир, где давным-давно, за многие века до последней схватки, укрепились Дальние. Загадочные, непонятные, противоречивые. Им было всё равно, что говорить - правду или ложь, - лишь бы это вело к достижению цели. С ними невозможно заключать соглашения и верить на слово. Нет таких клятв, что действительно значили бы для них хоть что-нибудь. Учитель мимоходом, нехотя, упоминал, что с эльфийкой-вапмиршей Эйвилль случилось что-то очень, очень нехорошее - после того, как она, Гелерра, подобрала в Межреальности обломок зеленоватого кристалла, что нёс на себе явный отпечаток упырьей магии. Вампирша сжимала его в свои последние мгновения - пока вырвавшееся из Эвиала чёрное копьё не смело Эйвилль, оборвав её странное и противоестественное, с точки зрения самой Гелерры, бытие. Что она там делала? То же, что и сама Гелерра, вместе со своими спутниками, включая Старого Хрофта?.. * * * Ночь стремительно катилась с востока, день покорно угасал, на чистом и безоблачном небе вспыхивали звёзды. Стих ветер, всё замерло, остались лишь тёплые летние сумерки. Высоко-высоко, под самой Луной, промелькнула стремительная крылатая тень, и Гелерра усмехнулась - местные драконы вышли на охоту. Или нет, она ошиблась, это не настоящие драконы, существа древние, могущественные, мудрые, но при этом же - злопамятные, капризные, непредсказуемые и вечно голодные. Под Солнцем Мёртвых пролетел драконейт, молодой недодракон, изгнанный истинными драконами из гнезда, как неспособный встать вровень с ними. Именно этим дурным отпрыскам раса драконов и обязана своей недоброй славой - те драконейты, что посообразительнее, не зная, на ком сорвать злость, как раз и занимались похищениями принцесс да накоплением бессмысленных гор золота. Истинным драконам благородный металл требовался для их изощрённой магии - драконейты только и могли, что валяться на невесть зачем собранных грудах сокровищ. Гелерра позволила себе проводить несчастного недодракона взглядом, не лишённым сочувствия. |
