— Это верно, — подтвердил Кейт.

— Вот видишь! Я всегда права!

Морис всегда старался понять, что людям нужно. И Малисии, как ему казалось, был нужен кляп. Но он ещё не слышал, как глупый на вид мальчик рассказывал что-то о себе.

— А что ты делал под дверью? — спросил он.

— Не знаю, — ответил Кейт. — Вероятно, лепетал что-то.

— Ты никогда не рассказывал мне об этом, — с упрёком сказал Морис.

— А это важно? — спросил мальчик.

— Вероятно, рядом с тобой лежали тогда волшебный меч и корона. И ещё у тебя есть какая-нибудь таинственная татуировка или странная родинка, — продолжила строить предположения Малисия.

— Не думаю, — ответил Кейт. — Никто ничего такого мне не говорил. В корзине кроме меня лежали только одеяло и записка.

— Записка? Это важно !

— На ней было написано: «девятнадцать пол-литровых бутылок молока и один клубничный йогурт», — сказал Кейт.

— Да, с этого мало толку, — разочаровано протянула Малисия. — Почему девятнадцать пол-литровых бутылок?

— Это была Гильдия Музыкантов, — сказал Кейт. — Она довольно большая. О йогурте я ничего не знаю.

— Сирота, это хорошо, — решила Малисия. — Принц может стать только королём, а сирота может стать кем угодно . Тебя били? Или запирали в подвале, где ты вынужден был мучаться от голода?

— Такого я не помню, — ответил Кейт и посмотрел на Малисию с удивлением. — В Гильдии все были добры ко мне. Там были хорошие люди, и они меня многому научили.

— У нас тут тоже есть гильдии, — сказала девочка. — Она учат мальчиков на столяров или каменотёсов и тому подобное.

— Наша гильдия учила меня музыке, — объяснил Кейт. — Я музыкант. И к тому же хороший. Я зарабатываю музыкой на жизнь с шести лет.

— Ага! Таинственный сирота, особенный талант, вырос в бедности… Постепенно всё вырисовывается, — торжествующе заявила Малисия. — Клубничный йогурт, наверно, неважен. Что бы изменилось в твоей жизни, если бы у него был банановый вкус? Кто знает?! А какую музыку ты играешь?

— Какую? — переспросил Кейт. — Разных музык не бывает, есть просто музыка. Она везде, надо только прислушаться.

Малисия посмотрела на Мориса. — Он всегда такой? — спросила она.

— Он раньше вообще о себе не рассказывал, — ответил кот.

— Наверняка вам не терпится узнать всё обо мне, — сказала Малисия. — Вы просто стесняетесь спросить.

— Да, конечно, — поторопился согласиться Морис.

— Наверняка вас не удивит узнать, что у меня есть две ужасные сводные сёстры, и что я одна должна выполнять всю работу по дому.

— Ну надо же, — ответил Морис и подумал, а нет ли в кухне ещё рыбьих голов.

— Ну, бóльшую часть работы, — добавила Малисия с неохотой. — Точнее, кое-что из работы по дому. Например, я должна убирать мою комнату. А там всегда такой  беспорядок!

— Боже мой.

— Хотя  это чуть ли не самая маленькая комната. В ней нет шкафов, а места на книжных полках уже не хватает!

— Боже мой.

— И люди ужасно ведут себя по отношению ко мне.