Как только Коловрат вскинул руки и в меня должна была прилететь новая порция электричества, за секунду до этого я залепил ледяной снежок прямо ему в глаз.

— Ай! — Вскрикнул он от неожиданности и чуть ли не вывалился из-за дерева, за которым прятался.

Довольно странное поведение для Упыря… вскрикивает, как салага, за деревом прячется. Это он вообще?

Я приглянулся к здоровяку, что нещадно тёр повреждённый глаз. Да, и хотя я не видел его уже полтора месяца, тем не менее, с уверенностью мог сказать, что это именно Коловрат Упырь. Русые волосы его отросли ещё сильнее, лицо покрылось щетиной, а внизу туловища виднелся хоть и крепкий, но, всё-таки, животик.

— С-с-у-у… — Мычал он.

Теперь мне стало совершенно ясно, в чём дело. Здоровяк напился. Я бы даже сказал — нажрался. Но, с чего бы это вдруг? Да и, он ведь всегда лютым трезвенником был, отвары какие-то народные пил. А тут…

— Ка! — Попытался запустить очередную молнию, но я схватил его за руку и приморозил кисть.

— А-а-а ты! Такой! Холодный! Как а-а-а-й-сберг в …

Обратил внимание на женщину со второго этажа, которая, взяв в руки телефон, что-то в нём тыкала. Скорее всего, намеревалась звонить в полицию.

— Всё нормально! — Чуть крикнул я, тем самым дав знак «стоп». — Это мой друг. Он просто перебрал немного.

Женщина убрала телефон, и, надеюсь, услышав это, так же сделали и все остальные.

— Какой я тебе д… ик…руг! — Пытался высвободиться Коловрат, но я морозил его всё сильнее. — Ты всего лишь… ай! — Когда лёд по телу Упыря распространился достаточно сильно, я почувствовал, как он испугался.

— Ладно-ладно…! — Сдался Упырь и перестал разжимать сцепленные руки. — Ты победил…! Ты победил, Са-ня!

Нужно было что-то предпринять, куда-то отвести набухавшегося Упыря, но я пока не понимал, куда. В собственную квартиру — ни за что. Эта махина там всё разнесёт и не постесняется. К Мише? — да как-то неприлично.

Похоже, оставалось только одно место. Мой тренировочный лес.

— Пойдём-ка, прогуляемся? — Сделал я Коловрату заманчивое предложение.

Он посмотрел на меня исподлобья, и, ничего не отвечая, всё-таки, сдвинулся с места. Я обогнал его, и повёл за собой.

Вслед выглядящему на тридцать пять волосатому мужику и подростку восемнадцати лет смотрели с недоумением. Оно и понятно, почему. Если бы люди знали, что мы идём в лес, на месте бы линчевали Упыря за педофилию…

И что мы будем там делать? Ну, как минимум, я узнаю, из-за чего это здоровяк так набубенился и для чего припёрся меня убивать. Нет, конечно, в общих чертах всё понятно. Это тянется еще с той сатисфакции, но, почему именно сейчас? Неужели случилось что-то ещё, или Упырь все полтора месяца зрел для этого поступка?

Когда до леса оставался всего какой-то километр, и людей на горизонте не было видно, я продолжил начатый ещё у подъезда разговор. Если то, конечно, можно назвать разговором…

— Ну и как это называется? — Тоном отца, который застал своего сына за шалостью, спрашивал я.

— Это… ик! Это я тебя, вроде как… получается… убивать пришёл, Саня…

— Убивать, значит? — Приподнял правую бровь и поглядел на сгорбившегося здоровяка снизу-вверх. — Интересно… и за что же?

— За… всё хорошее! — Придуривался Упырь.

— Упырь, не будь Упырём, а? Давай, не юли…

— Да как ты со мн…

— Давай-давай.