Теперь понимаю, что не зря я оставил у себя часть запрещённой силы… иначе бы…

«Нечестно ты дерёшься, ублюдок. А если попробуем так…?»

Я создал ледяное копьё и понёсся на врага. Сблизившись с ним, стал атаковать. Удар сбоку, — противник умело уклоняется. Удар сверху — та же история. Для отвлечения бью ногой с разворота, заставляя противника присесть. В этот же момент ледяное копьё настигает его снизу. Ещё бы мгновение, и я бы его проткнул.

Но сын директора успевает создать энергетическое поле, которые преграждает путь моему копью.

Я улыбаюсь и смотрю на ублюдка. Он, нервничая, бегает маленькими глазками. А что же случилось…? М-м-м…?

Он не понимает, почему моё оружие ещё не растворилось. Ведь от скверны плавится абсолютно всё.

Абсолютно всё, кроме…

Кроме самой скверны.

На кончике моего копья сконцентрирована запрещённая энергия. Я надавливаю на копьё, и оно медленно, но верно проходит дальше. Ещё чуть-чуть, и…

Взрывная волна относит меня на несколько метров в сторону. Так же, как и сына директора.

«Испугался, наверное, бедняга?»

Я поднялся на ноги и поглядел в сторону трибун. Лицо директора виднелось плохо, но мне почему-то совершенно точно казалось, что оно изображает злость.

Мой противник вскидывает руки вверх. Ладони его покрыты энергией. Он крутит длинными кистями, как заправский колдун, вырисовывая странные выверты. Возле него образуется плотный заслон, из которого в меня без остановки начинают лететь куски скверны, прямо как из действующего вулкана.

От первых двух я успеваю увернуться. После, один за одним создаю ледяные щиты. От одного соприкосновения с энергией они рушатся. Приходится потеть и бесконечно материализовывать новые.

Дабы заткнуть воронку, без конца вырыгивающую в меня скверну, я создаю маленький снаряд и наполняю его запрещенной энергией. Пускаю его в воронку, и она взрывается. Взрывная волна застаёт противника врасплох. Он не успевает толком от неё уклониться.

Пока враг стоит на коленях, закрывая поражённое лицо руками, я создаю ледяную булаву, подбегаю к нему, и с оттягом заряжаю по голове ударом снизу. Сын директора, издав жалобный стон, отлетает назад.

«Ну что. Достаточно тебе?»

Замечаю, что медики в конце арены сдвигаются с места. Они идут в нашу сторону, дабы унести поражённого участника в медицинский кабинет.

Смотрю на изуродованное взрывом лицо и вижу открытый глаз. Оно в сознании…

— Рано! Рано! — Я машу медикам рукой и кричу, чтобы уходили. Им грозит огромная опасность.

Начинаю купировать сына директора в ледяной кокон, дабы снизить мощность взрыва, который может случиться с секунды на секунду. Искажённое через лёд лицо скалится. Изо рта вылетают неизвестные звуки. Демонические глаза наливаются кровью и зелёной энергией. Тело ублюдка вибрирует и покрывается слоем скверны.

Медики, догадавшись, что происходит, бросают свое оборудование и со всех ног бегут за защитный барьер. Правильный выбор.

Недалеко от меня своему сопернику проигрывает головастый. Я кричу ему:

— План Б! План Б!

Головастый кивает, пробивает сопернику в пах, и пока тот корчится от боли, он встаёт на одну ногу и с закрытыми глазами концентрируется для мощной способности.

— ТЬМА! — Кричит он, и весь шатёр погружается в непроглядную субстанцию. В эти мгновения никто не видит ничего.

Мои глаза затуманены и я лишь отдалённо, напрягая зрение, понимаю, что подо мной разрастается что-то зелёного цвета. Это мой шанс.

И я либо убью его, либо всё вокруг на ближайшие километры превратится в выжженную пустыню.

Я использую всю свою энергию. Опустошаю сосуд до последней капли.