Стражник замолчал, сердито почесывая затылок. С доводом Олафа нельзя было не согласиться. Одинокому человеку всегда трудно выжить среди кишащих хищниками лесов и степей, а уж Стас погибнет наверняка. Тем более, что идти придется ночью… Но ночью уже выпадает снег!

- Переждать бы месяц, и половина насекомых уснет!

- За месяц мы успеем кое-что увидеть, - нахмурился Олаф. - Например, штурм Джеммы. Смертоносцы на плотах поплывут сюда, и погибнут все. Знаешь, у меня хорошие нервы, но я не смогу на это смотреть.

Джетки мало помалу расходились, теряя интерес к забавному пришельцу. Только Сильда продолжала хлопотать вокруг тихо млеющего Стаса. Его спина уже блестела, густо натертая каким-то жиром, куртка была починена, теперь Сильда собиралась еще раз его накормить.

- Толстый станет, - буркнул Ахрон.

- На себя посмотри! - отрезала джетка. - На ночь надо парня закутать во что-нибудь мягкое, у меня есть одеяло из паутины, старое еще, городское. Снимай, Стас, сапоги, я и голенища заодно подлатаю.

- Да не надо, - попросил островитянин. - Спасибо тебе, Сильда, но я их уже столько раз чинил… Они просто развалятся.

Конечно же, джетка его не послушалась. Она плюхнула на траву перед его лицом миску с пряным варевом и решительно сдернула первый сапог. Он выдержал, зато второй и в самом деле расползся.

- Как тебя, сотник? - джетка с негодованием посмотрела на Олафа. - Командир, значит?! Что же у тебя парень ходит в рванье? Вы-то вот оба здоровые, а одеты получше!

- Как-то так вышло, - признал Олаф, который никогда особенно не интересовался одеждой своего спутника. - Он же не из Чивья… Эти сапоги мы ведь у речников взяли?

- Да, - кивнул Стас. - Только мне достались старые. А потом, когда мы мимо улья ехали и повозку с сеном сожгли, подошвы прогорели. Я нашел кожи, но новое на старом не держится, и…

- Я тебе найду сапоги, - пообещала Сильда и вдруг скривилась. - А когда ты, сынок, мылся?

Люсьен фыркнул, не сдержался. Когда чивийцы перевалили горы, смертоносцы помогли людям искупаться - отогнали всех насекомых от горного, прохладного, и потому не слишком населенного ручья. На беду, Стас как раз тогда простудился, и сотник ему лезть в холодную воду не разрешил, чтобы не иметь на руках больного.

- Что смеешься, здоровенная дубина?! - рассердилась Сильда. - Сам-то тоже не чистюля! Так когда ты мылся?

- Когда от речников бежал, ночью в реку прыгнул, - честно вспомнил Стас. - А там как раз Олаф барахтался, вот после того раза…

- И не говори мне, как давно это случилось, -= нелогично оборвала его джетка. - Значит, сейчас помоешься.

- Да где? - попробовал вступиться Ахрон. - Смотри, как поздно!

- Мне в землянке такие не нужны! Пойду заставлю мужиков бадью прямо сюда прикатить.

Так она и поступила, вскоре на поляне стаяла большая деревянная бадья, а джетки что помоложе забегали с кувшинами. Олаф обратил внимание, что нашлась и горячая вода, хотя запаха дыма он не чувствовал.

- Ты первый, - распорядилась Сильда. - Потом мы, как хотите.

- В одной воде? - набычился Люсьен, у которого были свои представления о приличиях, но сотник пихнул его в бок.

Уже в полной темноте сотник вылез из бадьи, вытерся принесенной для этой цели соломой. Уже опять было очень холодно, на щеки падали быстро тающие снежинки.

- Давай быстрее, - попросил Ахрон, дежуривший у входа в землянку. - Бери одежду да прыгай вниз, там теплей. Сильда и вам какие-нибудь тряпки укрыться даст, не только своему сыночку.

- Неудобно, - Олаф подобрался поближе к маленькому костерку, разожженному охранником.