На месте Старика сотник обязательно вооружил бы своих людей страшным оружием джетов. Но Повелителю виднее. Нарушение Договора может привести к гибели. Кроме того, окажись секрет яда в руках слуг стрекоз, все будет кончено еще быстрее.

- Надо спешить, Зижда, - сказал сотник. - Надо очень спешить.

"Ночной бег по лесу может повредить людям, Олаф-сотник."

- Пусть.

В это время за озером шла вперед армия города Чивья, оставшегося далеко за горами. Шла медленно, потому что в середине колонны двигались тщательно охраняемые самки, чьи спины облепило многочисленное потомство. Крохотные паучата, как и все малыши неспокойные, часто падали, и тогда паучиха останавливалась, терпеливо дожидаясь возвращения детеныша. Многие смертоносцы несли людей, еще большее количество - человеческий скарб.

По сути, это не армия, это сам Чивья приближался к трем городам, которые люди называли Темьен, а пауки - Тчалка. Впереди рыскали многочисленные отряды разведчиков, разыскивая вражеское войско, которое обязательно должно было выйти навстречу. Ведь война уже объявлена, это сделал Зижда во время случайной встречи. Впрочем, иначе произойти и не могло.

В первой трети армии двигался Старик, как звали его немногие приближенные люди, Смертоносец Повелитель Чивья, самый старый и опытный восьмилапый. В человеческих годах его возраст измерялся бы многими столетиями. Книгочеи вроде Агни мечтали узнать, что же хранит в своей памяти его могучий мозг, но никому из них не привелось этого сделать. Никогда не будут подтверждены или опровергнуты древние человеческие легенды.

Старик, огромный, в два раза больше среднего воина-смертоносца, шел, непрерывно размышляя. Пауки думают медленнее, чем люди, им некуда спешить. Миллионы лет они ждали своего часа, покачиваясь в паутинах, ждали добычи и размышляли. Смертоносцы умеют ждать.

Повелитель ждал, пока появится хоть какое-то решение. Зижда передал ему немногое, но из этого уже можно было сделать какие-то выводы. Чивийцы попали в совершенно иной мир, не похожий на степь. Здесь не знали древнего Договора, здесь люди пользовались отравленными стрелами, а пауки летали по воздуху.

- Мой Повелитель! - рядом на спине одного из охранников покачивался король Стэфф, пожилой рыжебородый мужчина. - Сегодня мы не достигнем Тчалки. Должен ли я отдать распоряжения о сборе топлива для костров? Или мы остановимся заблаговременно?

"Пусть маленькие отряды собирают дрова, каждый восьмилапый возьмет сколько потребуется, таков мой приказ. Мы не остановимся до темноты."

Король обернулся, отдал приказ следующему за ним старику, воеводе людей Чивья. Ашкель, слишком дряхлый, чтобы ходить в походы, давно взял на себя обязанности адьютанта короля. Он, смешно пришлепывая губами, направил своего восьмилапого в сторону, собрал вокруг себя командиров. Согреть ночами смертоносцев невозможно, они слишком велики, их нельзя обложить огнем со всех сторон. Зато пауки могут просто уснуть, а людям требуется тепло.

Стэфф, Малый Повелитель Чивья, согласно Договору имел неограниченную ничем власть над людьми. Конечно же, приказы Смертоносца Повелителя выполнялись неукоснительно, но он никогда не вмешивался в жизнь двуногих. Лишь иногда, когда дело касалось особенно интересных чивийцев, таких, как Олаф-сотник, Старик мог потребовать их к себе во Дворец. Там, в вечном полумраке, среди полотнищ старых тенет, он разговаривал с ними наедине.

Король никогда не удостаивался такой чести. Когда-то ему это было обидно, потом стало ясно, что мудрость Повелителя непостижима, и его выбор основан вовсе не на уважении или высоком положении двуногих. Скорее он интересовался самыми странными из людей. Стэфф успокоился и правил спокойно, так же, как и его многочисленные предки.

Двое сыновей Стэффа тоже ни разу не были приглашены во Дворец. Младший, Арнольд, недавно погиб во время злополучного сватовства к принцессе Тулпан, ныне королеве Хажа.