Вечер того же дня

К гостинице Денис подъехал, когда было уже без десяти семь. Стремительно загнал джип на стоянку и рысцой, рысцой — ко входу. Обильный обед, которым накормили родители Игоря, от прогулок на свежем воздухе и лазаний по насыпям давно растрясся, отчаянно хотелось чего-нибудь пожевать, но на поход в ресторан времени уже не оставалось. А на крыльце дорогу ему преградила женщина, а может, девушка, он даже не разглядел толком, смотрел под ноги — торопился. Столкнулись у самых дверей. Он шаг вправо, и она шаг вправо, он — влево, и она туда же. Раза три так переступив, Денис решительно ее отодвинул и, буркнув извинения, рванулся наконец внутрь. Но она вдруг схватила его за рукав:

— Простите, это не вы из Москвы сегодня приехали?..

— Я, — Денис хотел все-таки пройти мимо, но, подняв глаза, сообразил: хорошо, что не прошел. И дело было даже не в девушке, довольно хорошенькой: лет двадцати пяти, не больше, темноволосой, с миндалевидными, очень темными глазами, настолько темными, что практически не было видно зрачков. На ней были светло-голубые обтягивающие брюки и того же цвета обтягивающий короткий свитерок, между свитером и брюками оставалась еще узенькая полоска смуглого подтянутого живота… но все это он заметил буквально краем глаза, просто по привычке не пропускать детали. Главное внимание Дениса было приковано к дальнему углу здания. Тому, за которым сегодня утром курочили белую «Волгу».

Он был почти уверен, что секунду назад видел до боли знакомую фигуру, удалившуюся за этот самый угол в сопровождении двух совершенно незнакомых фигур. Почти уверен, но все-таки не до конца.

— Я на минутку, — бросил он девушке и, забыв о футболе, бегом скатился с крыльца.

Девушка последовала за ним, он слышал, как стучат по асфальту каблуки ее туфель, но оборачиваться и тратить время на дополнительные объяснения не стал.

За углом никого не оказалось, Денис пробежал еще несколько метров, снова свернул и очутился в довольно тесном дворике: котельная с высоченной красной трубой, загородка из проволочной сетки, штабель пустых деревянных ящиков, какие-то ржавые контейнеры, мусорные баки, обшарпанный фургон ГАЗ-53 на кирпичах вместо двух передних колес и на первый взгляд ни одной живой души. Но, прислушавшись, Денис различил обрывки разговора, долетавшие откуда-то из-за контейнеров. Слов было не разобрать, потом послышалась какая-то возня и звук нескольких тупых ударов, кто-то вскрикнул. Переложив пистолет из наплечной кобуры в карман куртки, Денис двинулся в сторону беседовавших.

Он не ошибся: одним из троих в темном, разящем общественным туалетом углу был Щербак. Согнувшись пополам и схватившись руками за живот, он судорожно глотал ртом воздух. Лицом к нему и, соответственно, спиной к Денису стояли двое: оба в джинсах и джинсовых рубашках, с крепкими, коротко стриженными затылками, довольно широкими плечами, однако задницы у злодеев тоже были ничего себе — немногим уже плеч. Гаишники, что ли, хмыкнул про себя Денис.

Один в левой руке держал сигарету, а правую лениво и расслабленно встряхивал. Очевидно, именно он только что съездил Николаю под дых. Второй, чуть наклонившись вперед, хриплым баском назидательно отчитывал Щербака:

— Мы же говорили тебе. Говорили? Говорили. Ты не слушаешь. Не слушаешь?

— Не слушает, — поддакнул тот, что с сигаретой.

— Скажи спасибо, что мы такие добрые, — продолжал первый. — Мы тебе еще раз повторяем: сваливай, откуда приехал…

Денис медленно, стараясь не наступать на валявшиеся в изобилии под ногами бумажки и битые стекла, подошел ближе.