Интересно и что он мне показать здесь решил? Неужто документы какие-то? Как выяснилось, я почти угадал. По-хозяйски пройдясь в уголок, Фёдор щёлкнул кнопочкой чайника, и подошёл к одному из застеклённых шкафов, достав довольно увесистую, толщиной с мою руку папку. И жестом приглашая следовать за ним, прошёл к столу.

— Для начала, считаю, надо быть честным, — туманно начал он, открывая талмуд с какими-то документами, а у меня мелькнула ехидная мысль, о том, что поздно он спохватился о честности вспомнив. Я-то уже явно во что-то вляпался, хотя и не могу сказать, что недоволен. — Ты не случайно сюда попал, — продолжил тем временем хозяин кабинета. — Дело в том, что, выйдя отсюда, ты оставишь расписку о неразглашении.

— Даже так? — приподнял бровь я, подумав: как интересно они заставят меня его подписать, если я этого не захочу?

— Элементарно, Ватсон, — словно прочёл мои мысли, успевший сесть в кресло мужчина, и указав на стоящий рядом стул, произнёс: — Ты садись, садись. В ногах правды нет. Ну так вот, касательно так и не озвученного тобой вопроса. Либо ты подпишешь бумаги, либо тебе сотрут память за последние часы, и ты больше никогда ни то что не попадёшь в Лероун, ты о нём даже не вспомнишь. Ну и оплаты, конечно же, никакой не будет, а тебе ведь нужны деньги, не так ли?

— Э-э-э… — только и смог сказать я, понимая, что в принципе, это вполне осуществимо, ведь этот неимоверно реальный мир они создали и эти костюмы, так чего стоит ещё и память подправить?

— Вот, — произнёс он, вытаскивая из прозрачного полиэтиленового файлика скреплённую степлером тонкую стопочку бумаг. — Ознакомься, подпиши, и продолжим разговор.

От всего навалившегося за сегодняшний день у меня голова шла кругом и, хотя всякая бюрократическая шелуха и была моим коньком, не зря ж я занимал свою должность при… В общем, не важно, сейчас даже думать не хотелось о том, какую же я глупость спорол, связавшись ради денег с коррумпированной политикой и псевдо-законопослушными криминальными структурами. Так вот, несмотря на всю мою подкованность буквы плыли перед глазами никак не желая обретать смысл. В итоге, я выцепил основные пункты: не пытаться снять и вынести аудио или видео записи, не разглашать даже в частных беседах, не говоря уж о СМИ подробности проводимого эксперимента, имена его участников и свою причастность к оному. В общем, подписал.

— Вот и чудненько, — убирая бумаги обратно в папку, произнёс Фёдор. — Теперь и поговорить можно. Чай или кофе? Может таблеточку обезболивающего? Хотя костюм сам вводит определённую дозу специально разработанного препарата, позволяющего мгновенно адаптироваться к нагрузкам и подпитывающим тело, но всё же думаю не помешает после первого раза лишнюю таблеточку хлопнуть. У меня ещё есть один новейший препарат, специально для спортсменов, помогает снять симптомы перенапряжения.

Попахивало это очередным экспериментом над моей бренной тушкой, но тело ломило так, что я смог лишь едва заметно кивнуть, на большее попросту сил не хватило.

Стоит заметить пилюльки оказались чудодейственными, не успел хозяин кабинета вернуться к столу с двумя кружечками кофе, а тело уже ни то, чтобы не болело, меня переполняла энергия, непривычная лёгкость и жажда движения. Что ни говори, умеют наши учёные добиваться успеха, если их правильно замотивировать.

— И не говори, — заставив меня поперхнуться очередным глотком кофе, отозвался хозяин кабинета. — И да, я читаю твои мысли, — добил он меня. — Поверь, это ещё цветочки по сравнению с тем, что тебе предстоит узнать. Так вот, возвращаясь к теме нашего разговора, ты здесь очутился не случайно. Нам нужны люди с определёнными психологическими качествами.