— Может быть, съешь что-нибудь, Рина? — Ли участливо склонилась к Корине.

— Благодарю Ли, нет.

— Ну, может быть, чай или ломтик поджаренного хлеба? — настаивала Ли, поглаживая ее руку.

— Ну, хорошо. — Корина попыталась улыбнуться, но губы еще не слушались ее. Неожиданно она почувствовала страшную усталость, и веки ее опустились сами собой.

— Вам надо больше спать, — ласково проговорила Конни. — Мы скоро снова заглянем к вам. Поспите, станет легче.

Оставшись одна, Корина задремала. Из сэда доносились чудесные тихие трели какой-то ночной птицы. От них на душе становилось спокойно и тихо. Она проснулась внезапно от золотого света настольной лампы. Кайал поправлял на лампе абажур.

— Как вы? — Вопрос прозвучал неожиданно мягко.

— Я в порядке. — Корина говорила почти шепотом. Он подошел к постели и внимательно посмотрел ей в глаза. Руки его были глубоко засунуты в карманы узких джинсов. Корина благодарно посмотрела на него и прошептала:

— Я хочу сказать спасибо за все то, что вы сделали для меня, — начала она хрипловатым голосом. — И еще хочу попросить прощения за доставленное беспокойство. Я постараюсь никогда больше так не делать.

— Вы просто как ребенок.

— Спасибо за утешение. — Корину слегка трясло.

Он ничего не ответил, а продолжал разглядывать ее, как редкую бабочку под увеличительным стеклом.

— Вы безжалостный человек, да, мистер Баллантайн? — Корина с трудом выговаривала слова. Этот вопрос ему не понравился, она увидела, как окаменело его лицо.

— Что вы имеете в виду? Да, я не слабак и не трус. Что в этом плохого, Корина? Эта земля не для слабых женщин. Вам надо вернуться домой, ведь вы совсем дитя. Опасность будет подстерегать вас на каждом шагу.

Она осторожно выговаривала слова, пытаясь остаться спокойной.

— Почему вы не любите меня, мистер Баллантайн?

Он удивленно поднял брови.

— А почему вы решили, что именно я должен любить вас?

— Может быть, вы вообще не любите женщин? — Она сама не ожидала этого вопроса.

Он улыбнулся уголком рта.

— Ну отчего же. Женщины — это красота, а я люблю все красивое. — И он окинул взглядом ее лицо и голые плечи. Корина почувствовала смущение и крепко прикусила губу, взволнованная его выражением лица. — Однако без женщин обойтись можно.

Корина посмотрела на Кайала и поняла, что он забавляется.

— Самый замечательный, самый разумный человек, которого я знала, не говорил таких пошлостей! — отчаянно вырвалось у нее, она вспомнила отца.

— Так почему тогда вы здесь, а не с ним? Вам разонравилось, чтобы с вами обращались как с принцессой?

Корина возмущенно поднялась на локте. Алые пятна загорелись на скулах, глаза в свете лампы болезненно сверкали.

— Вы мне совсем не нравитесь, Кайал Баллантайн, — тихо произнесла она. — Ничуть. В вас есть что-то ужасно неприятное. С того момента, как я увидела вас, я не знаю покоя, вы беспокоите меня. Разве я вам нужна? Оставьте меня, пожалуйста!

— Ах, вот как вы заговорили? Тут, мне кажется, вы ошибаетесь. Я бы сказал, что в некоторых вещах мы очень гармонируем друг с другом. — Он приблизился к краю постели. Задыхаясь от гнева, Корина отвернулась от него и зарылась лицом в прохладные подушки. Сердце молотом застучало в ее груди, когда она почувствовала на волосах его руку. Он слегка, но властно, погладил ее по голове и жестким тоном произнес:

— Не надо бояться меня, я не опасен.