— Я видел, как он поцеловал тебя. Ты едва ответила. Я сразу понял, что ты потеряла к нему интерес.

— Ты у нас специалист, — буркнула она, но он услышал.

— В чем? В сердечных делах? — усмехнулся он. — Да, пожалуй. У меня было немало встреч и расставаний.

— Я в курсе, — процедила Лиза. — На съемочной площадке только и разговоров было, что о твоих победах. И самое смешное, что эти разговоры только подогревали интерес к тебе. Женщины летят к тебе, словно мотыльки на огонь.

— Я мог бы сравнить с мотыльком твоего Джона. Сколько ты ему голову морочила? Год?

— Ну тебе этого не понять. Тебе хватает одного дня, чтобы охладеть к женщине. И тут же на горизонте возникает следующая жертва.

— По крайней мере, у меня совесть чиста. Мои подруги ни на что не рассчитывают. И не успевают привязаться ко мне. А бедный Джон ждал тебя целый год. И столько же ему потребуется, чтобы забыть тебя. Если он вообще справится со своей потерей.

— Благодарю. Это комплимент, не так ли?

— Не стоит благодарности. — Он одарил ее ослепительной улыбкой. — А кто на очереди?

— О чем ты?

— Кто следующая жертва? Ты, наверное, так и продолжала бы мучить бедного Джона, если бы не имела в виду кого-то поинтереснее?

Она вскинула голову.

— Дай мне хотя бы двадцать четыре часа! Этого срока хватит, чтобы подобрать новую кандидатуру! — с саркастической усмешкой сказала она.

Он вдруг схватил ее за руку. Она не уловила движения, но он потянул ее назад, и она оказалась распластанной на кровати, а он наклонился над ней.

— Изволь, — прошептал он. — Я даю тебе двадцать четыре часа. До последней секунды. До понедельника у меня нет никаких других планов.

— О нет, — пролепетала она. — Крис! Я просто пошутила. Прошу тебя…

— Тихо. — Он легко коснулся пальцем ее губ. — Не лги мне сейчас. Ты хотела этого с того самого дня на съемках. И я больше не приму отказа. Ты хочешь этого, не обманывай ни себя, ни меня.

Он обхватил обеими ладонями ее лицо, и его губы прикоснулись к ее губам. Она чувствовала тяжесть его тела, ощущала жар его губ. Ее подхватила и понесла волна наслаждения, ей хотелось раствориться в этом поцелуе.

Он целовал ее все требовательнее, и она подчинялась, отдаваясь его поцелуям.

Когда-то Кристина сказала ей, что поцелуи Николя — как огонь. Только этот огонь такой, что хочется гореть и гореть в нем.

Лиза тогда не поверила. Точнее подумала, что такая страсть ей просто недоступна.

Но тогда… тогда она не влюбилась еще в Криса Гарди.

Сегодня… сегодня с ним она почувствовала, что только начинает жить. Ее двадцать восемь лет были просто сном.

— О, Крис… — прошептала она.

— Я знаю, — прошептал он в ответ, нежно покусывая ее губы. — Я испытываю то же самое. Поверь мне. Мы горим в одном и том же огне.

И он с еще большей страстью припал к ее рту.

Слова были произнесены. Они были так близко, и было нужно так мало, чтобы последняя граница, разделяющая их, была сметена. Оба страстно желали один другого, и хотя Лиза все еще упрямилась, но и она понимала, что сил для противостояния Крису у нее нет.

Крис с еще большей страстью припал к ее губам. Все мысли, все обиды, все куда-то пропало, как будто всего этого никогда и не было. Был лишь он, придавивший ее своей невыносимо сладкой тяжестью, были его губы, и было что-то еще, что мучило ее, просилось вырваться наружу, но она еще не знала, что это. Знала лишь, что ей обязательно нужно избавиться от этого, иначе она погибнет.