— Сейчас, радость моя! Сейчас тебе станет легче! Сейчас… Мы просто умрем вместе!

И он наконец смог утолить так долго сдерживаемое желание. Едва войдя в Лизу, он конвульсивно содрогнулся и извергся в нее, мощно и бурно. Они бились, проникая друг в друга все глубже, желая раствориться один в другом, соперничая один с другим в количестве извергаемого сока, назначенного природой способствовать этому растворению. Им было неведомо, как долго длилось долгожданное счастье соединения их изголодавшихся друг по другу тел.

Лиза потеряла счет времени. Она не сразу почувствовала холод. Медленно приходя в себя, она поняла, что Крис больше не целует ее. Она открыла затуманенные страстью глаза.

Крис лежал рядом и смотрел на нее со странным выражением в глазах.

— Двадцать четыре часа нас явно не устроят, — обреченно покачал он головой. — Единственный выход — пожениться.

— Пожениться?! — Она широко открыла глаза.

Он усмехнулся.

— Для меня это тоже крайний вариант.

Насмешка больно кольнула ее.

— Я не хочу выходить за тебя замуж.

Он пристально вглядывался в ее лицо. Потом улыбнулся с непроницаемым выражением.

— Я тоже не хочу жениться. Но это единственный способ, которым я могу добиться близости с тобой. Такая женщина, как ты, не пойдет на открытую внебрачную связь. А поскольку мы оба жаждем оказаться в одной постели — придется пожениться.

Она в ярости вывернулась из его рук.

— Я ничего не жажду! — крикнула она. — Ты что, думаешь, я тут заснула не случайно? Чтобы спровоцировать тебя?!

Он приложил палец к ее губам.

— Тихо! Ты спровоцировала меня не сегодня. Это случилось несколько месяцев назад. Когда мы впервые увидели друг друга. И не отрицай этого. Я не настолько глуп, чтобы поверить тебе. Послушай. Как только мы поженимся, огонь, что пожирает нас, постепенно угаснет. Так всегда бывает. Я это твердо знаю. Мой отец женился три раза. И всегда было одно и то же. Как только страсть утихала, брак распадался.

Она закрыла уши руками. Что за ужасные вещи он говорит! Но он мягко отвел ее ладони и продолжил:

— Послушай. Когда мы утолим свою страсть и сможем трезво оценить наши отношения, тогда мы и обсудим их. И если они нас не будут больше устраивать, мы тихо и мирно разойдемся.

— Это неслыханно!

Этот циничный человек все еще держал ее в объятиях. Что она натворила! Зачем она позволила ласкать себя! Зачем позволила говорить такие ужасные вещи!

Он передернул плечами.

— Что я слышу! Ты собираешься сказать мне, что лучше жить во грехе? Слышала бы нас сестра Франциска!

— Кто такая сестра Франциска? — слабым голосом спросила Лиза.

Неужели ее ждет очередное откровение?

В его глазах неожиданно появилось мягкое, почти нежное выражение.

— Монашка. Ухаживала за мной в больнице. Все пыталась спасти мою бессмертную душу. Одолевала меня проповедями. И знаешь, кажется, преуспела. Ну кто бы мог подумать, что я вдруг решу жениться?

Он вздохнул.

— К сожалению, сестра Франциска отличается однобокими представлениями о том, что такое рай и ад. Ей, наверное, и в голову не приходило, что и то, и другое вполне гармонично сочетает в себе некая Лиза Окли. Которая, при ее-то коллекции мужских скальпов, наверняка считает себя примерной христианкой.

Да как он смеет! Она рванулась из его рук, но он крепко держал ее. Наклонился, словно хотел поцеловать… и она замерла в сладком ожидании. Но он со вздохом отстранился.

— Хорошо подумай, прежде чем ответить.