У Ангелины же все зачесалось от пристального взгляда первого парня.

«В баню пора», – молвил ехидно внутренний голос. Отмахнувшись от него, девушка вышла из воды и, отжимая волосы, спросила у Игната:

– Все? Пошли? Я уже опаздываю в баню, меня девчонки небось матерят.

– Баня – это хорошо. В ней организм очищается. – проговорил нагло разглядывающий ее парень. Был он весьма и весьма привлекателен, хоть и несколько худощав. Темные волосы до плеч и голубые глаза создавали удивительный контраст.

– Гелька, это Оскар, – вмешался Игнат. – Ты не ори на него, я по взгляду вижу, что орать хочешь. Он уже отругал своего брата, что тот Злату так далеко отпустил.

– Вот именно, – кивнул темноволосый Оскар. – Последние перед родами дни девке лучше проводить рядом с мужем, делиться с ним энергетикой. Она в такое время у женщин особенно сильная. Ведь беременность – это состояние, когда сильнее всего ощущаешь себя частью Природы.

Ангелина решила, что пора отсюда сваливать. Правда, уже хватая Игната за руку, не удержалась и ядовито прошипела:

– Вы бы лучше за братом следили, а то фигней девчонке всю голову забил. Или у вас в голове тоже мусора навалом? – после чего буквально утащила приятеля подальше отсюда.

Хотя Злату жалко было. Маленькая и глупая, явно попавшая под влияние мужа. Геля не поняла, сколько лет братьям, но решила, что примерно двадцать пять. Не малолетки уже, а дури – навалом.

– Она тебе понравилась, да? – спросила у задумчивого Игната.

– И что? – откликнулся тот. – Тут тот случай, когда без вариантов. Она мужу в рот смотрит, ребенка от него ждет. И вообще…

Что «и вообще» парень уточнять не стал. И, чтобы соскользнуть с темы, поинтересовался:

– Может, ускоримся? Время-то седьмой час, скоро на ужин, а ты еще в баню хотела. Смотри, там строго по часам.

– Блин! – взвыла Геля. – Черт!

Она, забыв про жару, мокрую одежду и голод, рванула напролом, через кусты, обожгла крапивой ногу, но не остановилась, а побежала еще быстрее. Игнат припустил следом, старательно прогоняя из мыслей образ новой знакомой.

Но что-то продолжало его нехорошо царапать.

– Двадцать первый век на дворе, – ворчала она, шлепая по тропинке вдоль деревьев. – Модный лагерь, е-мое, а я иду в баню на отшибе. Вот какой удод котел сломал, чтоб ему пусто было?

Мимо прошли двое мужчин-преподавателей с полотенцами на плечах. Рассеянно поздоровавшись с ними, Ангелина продолжала ворчать. Но уже чисто по инерции. Невозможно быть серьезно недовольным чем-то, когда вокруг лето, природа, а впереди почти две недели отдыха. Причем, судя по последним событиям, довольно бурного.

Просторная баня из светлых бревен действительно стояла на самом краю лагеря. Пользовались ею только, если ломался котел в душевой, что, увы, происходило довольно часто. Денег на покупку нового руководство почему-то вечно не находило.

Дверь открылась, выпустив влажный воздух, пропахший деревом и еще чем-то особенным, чем пахнет только в бане.

«Быстро искупаюсь, и все. – Ангелина не любила сильный жар, у нее сразу начинала кружиться голова. – На фиг, а то опять в обморок съеду».

Дверь в моечную была закрыта, очевидно, девчонки уже вовсю купались. Сбросив одежду и оставшись в одном купальнике, Ангелина, продолжая думать о происшествии со Златой, взялась за дверную ручку, потянула на себя.

– Я не опозда… – слова замерли где-то на языке. Ангелина круглыми глазами уставилась на не менее удивленного Кирилла Александровича, замершего посреди парилки с ковшиком в руках.