На этот раз выстрелил второй часовой. Пуля просвистела над ухом О'Лири и ударила в ограду.

- Эй! - крикнул он. - Так и до беды недолго! Почему вы не хотите выслушать меня? Мне надо кое-что вам сказать до того, как вы совершите непоправимую ошибку!

Оба стражника подняли оружие и угрожающе взвели курки.

- Ах, так! Ну, тогда пеняйте на себя... - пробормотал Лафайет.

- Ну, что, малыш, давай приступай, - подзадорил он динозавра.

Тот подошел к воротам, подналег, в мгновение ока смял их и спокойно зашагал по устланной гравием дорожке. Возвышавшийся впереди дворец поблескивал стеклами, в которых отражалось полуденное солнце. Стояла напряженная тишина. Краешком глаза О'Лири уловил какое-то движение на верху одной из башен. Он пересек лужайку и помахал рукой.

- Эй! Привет! - закричал Лафайет. - Это я, Лафайет О'Лири.

Из-за балюстрады, с заостренных вершин зубчатых башен, из бойниц в каменных стенах обрушился град стрел. Они летели со свистом, описывая гигантские дуги. О'Лири пригнулся, закрыл глаза и от злости заскрежетал зубами. Одна стрела, ударившись в нескольких дюймах от его башмака, отскочила от шкуры Динни. Что-то дернуло его за разорванный левый рукав. Стрелы скользили по упругой шкуре динозавра, отскакивали и падали на траву. Внезапно воцарилась тишина. Лафайет приоткрыл глаза и увидел ряд воинов, толпившихся на крепостном валу. Они доставали новые стрелы и натягивали луки, готовясь к очередной атаке.

- Давай-ка отойдем отсюда от греха подальше, малыш.

О'Лири пришпорил своего скакуна, и могучая рептилия рванулась вперед. На то место, где они стояли мгновение назад, обрушился шквал стрел. Несколько из них скользнули по хвосту игуанодона. А вот и главный вход с балюстрадой. Динозавр грациозно перелетел через широкие ступени и по команде О'Лири остановился.

- Нет смысла разрушать стену, - размышлял Лафайет, соскальзывая по шее ящера, которую Динни нагнул, пытаясь дотянуться до ящиков с геранью, стоящих на краю балюстрады. - Подожди меня тут.

Не выпуская из рук секиры Лода, он подбежал к широкой стеклянной двери. С удовлетворением отметив, что она по размерам уступает дубовым панелям дверей со стороны двора, Лафайет навалился на нее и... попал внутрь. Звуки его шагов гулко отдавались в огромном зале. Где-то в отдалении были слышны хриплые голоса, выкрикивавшие команды. В любую минуту стрелки могли появиться прямо перед ним. С такого близкого расстояния они вряд ли промахнутся. О'Лири помнил, что вход из большого зала в систему потайных ходов находился с другой стороны, как раз там, где расположены высокие зеркала, отражающие позолоченный потолок и хрустальную люстру.

Сверху загрохотали шаги. О'Лири рванулся, подбежал к стене и быстро перемахнул через нее. Налево? Нет, надо брать правее. Послышался громкий крик. Лафайет поднял голову и увидел мясистое лицо часового внутренней охраны с тремя широкими желтыми нашивками на рукаве. Часовой, свесившись через перила, указывал на О'Лири. Подбежали другие, появились луки и мушкеты. Лафайет озирался в поисках выхода. Он помнил, что когда Йокабамп открывал панель, чтобы осмотреться, он видел люстру. Да, и вон тот фонтан.

В ту самую секунду, когда через зал со свистом полетели пули и стрелы, панель на стене скользнула в сторону. Одна из пуль ударила в стену прямо над головой О'Лири. Звенели натянутые тетивы. Он едва успел проскочить через открытую панель внутрь, волоча за собой секиру, как в то место, где он только что стоял, попала стрела. Вторая стрела пролетела между коленями и вонзилась в стену уже внутри потайного хода. Лафайет с силой задвинул за собой панель. Снаружи забарабанили множеством прикладов. Он прислонился к грубой кирпичной стенке и перевел дух.

- Ну, теперь на поиски Никодеуса.

Добравшись до комнаты в башне, О'Лири обнаружил, что тяжелая дверь заперта.