– Да ничего я не напутала! – возмутилась Лизавета. – Сколько лет там работаю, весь дом изучила как свои пять пальцев!

– Рисуй! – Леня протянул ей карандаш.

Старуха смотрела с подозрением, но ничего не говорила.

– Вот, – Лизавета протянула листок, – все точно изображено.

– Так, – протянул Леня, – значит, тут он вошел, потом сюда, а потом, надо думать, с перепугу свернул не в кабинет хозяина, а вот сюда.

– Это хозяйкин будуар, – сообщила Лизавета.

«Все ясно, – понял Маркиз, – вот откуда Бурыгин похитил конверт с компрометирующими жену Крайневского документами. Тут, видно, шум поднялся, он и сбежал, а бандиты потом его выследили. Не повезло Юре, что и говорить. Но не берись за дело, если не умеешь, вот какая отсюда мораль».

– Ну ладно, – Леня поднялся, – вы, Варвара Степановна, примите мои соболезнования, – он протянул старухе деньги, – мало ли, понадобится на похороны. Это раз. Теперь с тобой, – он повернулся к Лизавете, – если будешь сидеть тихо и слушаться бабушку, то я тебе потом помогу. На работу не устрою, но денег на первое время дам, а там уж сама выпутывайся.

Лизавета порывалась еще что-то спросить, но старуха дернула ее за рукав, так что Леня ушел беспрепятственно.

Сегодня Лола решила сменить гнев на милость, и дома Леню ждал вполне приличный обед – грибной суп, восхитительная картофельная запеканка с мясом, а на десерт – мороженое. Мороженое было самое обычное – ванильный пломбир, и Леня понял, что отношения с Лолой все еще прохладные. Обычно, если Лолка подвигала себя на приготовление домашнего обеда, то шла до конца и пекла к чаю какой-нибудь пирог или ватрушку, она прекрасно знала, что ее компаньон обожает домашнюю выпечку.

Светка от обеда отказалась, мотивируя это тем, что у нее совершенно нет аппетита – дескать, голова болит после того, как чуть не задохнулась в котельной дома Крайневского. Лола, которая утром самолично открывала двери посыльному из соседнего «Макдоналдса» и получила от него большой пакет с гамбургерами и жареной картошкой, только усмехнулась – нам, мол, больше останется. Светка в ответ красноречивым взглядом выразила, что если бы обед готовила не Лола, а сам Леня, то она бы не отказалась. Но в данном случае она боится, что Лола подмешала что-нибудь в суп.

По части выразительных взглядов с Лолой соперничать было трудно. Она презрительно изогнула брови, сощурила глаза и подняла левое плечо. Это означало, что Лола вовсе и не желает, чтобы Светка обедала с ними за одним столом, что она совершенно не умеет себя вести, не пользуется салфеткой и громко чавкает и что у Лолы в ее присутствии пропадает аппетит. И еще, что если Светка будет и дальше продолжать трескать гамбургеры, то вскоре, лет через пять, она не войдет ни в одну дверь.

Светка на это выдула Лоле в лицо розовый пузырь жевательной резинки, выразив этим, что пускай Лола заботится о собственной фигуре, пока что она на два размера больше Светки.

Лола открыла было рот, чтобы как следует пройтись по поводу некоторых замухрышек, которые плоские как доска, совершенно не занимаются гимнастикой, а от этого ходят, переваливаясь, как бегемоты, и топают, как слоны, но решила не опускаться до уровня малолетки. Она молча отвернулась к плите и взялась за поварешку.

Светка разочарованно вздохнула, заметила, что Леня переключил все свое внимание на тарелку с грибным супом, и с оскорбленным видом удалилась в гостиную. Все же настроение она Лоле немного подпортила, и обед прошел в полном молчании.

– А варенья к мороженому нету? – робко спросил Леня, приступая к десерту. – Или тертого шоколада…

На лице Лолы не отразилось никаких теплых чувств, она встала и достала из холодильника банку клубничного варенья.