– И что? – Солнышкину вдруг стало действительно интересно. – Что обнаружилось?

– Обнаружилось, что твоя подсознательная интуиция, или, говоря проще, твои случайные импульсы вывели на преступников. Пока взяли двоих – очаровательную блондинку-стоматолога и ее брата – зубного хирурга, который отломал тебе ползуба. Скоро возьмем еще троих. Вставай, поедем кое-куда!

20

На сером сталинском здании не было ни таблички с названием улицы, ни вывески с номером дома. Не было вывесок и возле единственного парадного входа. Но Солнышкин и так понял, что Ксюша привезла его в «другие органы». Но сама входить в здание не стала.

– Я тебя вон там подожду! – Она показала взглядом на невзрачное кафе через дорогу. Кафе называлось «Парус».

Мужчина, встретивший Солнышкина у входа, провел его на третий этаж в кабинет без номера. Там Солнышкина ждал другой приятный невысокий мужчина. На носу – очки в золотой оправе. На руке – «ролекс».

– Рад познакомиться, – сказал он. – Извините, не могу назвать своего имени и звания. Пойдемте!

Они прошли в смежный кабинет, где на письменном столе лежал довольно массивный серебристый металлический кейс.

Мужчина провернул кодовые колесики замков, раскрыл кейс и отошел в сторону, приглашая всем своим видом Солнышкина подойти поближе и взглянуть.

Внутри во множестве ячеек, вырезанных в жестком поролоне, лежали аккуратные блестящие зубы. Один к одному, словно все – слепок с какого-то эталона. С целыми длинными корнями.

На внутренней стороне крышки был прикреплен датчик температуры и влажности и еще какие-то невиданные Солнышкиным прежде приспособления.

– Вы честно заслужили один из них! – звонко произнес мужчина в очках, снова подойдя к кейсу и глядя на его содержимое. – А американские миллионеры обойдутся! Пускай себе фарфоровые вставляют!

– А разве можно пересаживать зубы? – удивился вслух Солнышкин и автоматически уперся языком в свой обломанный зуб.

– Сейчас пересадить можно почти все, но зубы – проще всего! – объяснил мужчина. – Нет проблем несовместимости. Любой зуб совместим с любой челюстью. Это ведь не печень или почки! Так что выбирайте!

Солнышкин прошелся взглядом по аккуратненьким зубам. «Где-то здесь и зубы Целинника, и зубы Стельмаха», – думал он. Взгляд его остановился на особенно белом боковом зубе.

– Вот этот! – Солнышкин почти дотронулся до зуба пальцем.

– Хорошо, – согласился мужчина. – Можете взять еще один, про запас, как у нас говорят!

Солнышкин вежливо отказался.

– А что вы теперь будете с ними делать? – спросил он, обернувшись.

– Еще не решено. Но я вас попрошу никому об этом не рассказывать! Это в интересах наших граждан. А то придет кому-нибудь в голову продолжить дело вашей «очаровательной блондинки».

– А как они «выходили» на здоровые зубы? – Солнышкин пристально посмотрел в глаза представителю «других органов».

– Частично по записям клиники, в которой она работала, частично ее брат спаивал случайных знакомых и «вторгался» своим зубодером в их жизнь. Да, кстати, – мужчина полез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда конверт. – Это вам маленькая премия от нас. За героизм при расследовании опасного преступления. Но тоже, пожалуйста, никому не говорите о ней!

В конверте лежало пять тысяч гривен.

– Спасибо, – растерянно сказал Солнышкин.