– Да… брат… – пробормотала Тереза.

   Коста подумал, что напарник уже рассказал ей о последних событиях.

   – На первый взгляд Альдо Браччи наш главный подозреваемый. Главный и единственный. Мы знаем, что когда-то они с сестрой крутили любовь. Он и сам признался. Алиби ему обеспечивают сыновья, а на их слово я бы не полагался. Белла рассказала ему о беременности и о том, что Уриэль отцом быть не может, – вот вам и мотив. А репутация за Браччи закрепилась прочная.

   Терезу рассуждения Ника не убедили.

   – Будь я на месте Лео Фальконе, – с наигранной скромностью заявила она, – я бы сказала, что вы подгоняете подозрения под факты. Любовь они крутили тридцать лет назад, так?

   – Вроде того, – подтвердил Коста.

   – Я не специалист по инцесту или совращению несовершеннолетних, но как женщина скажу вам так: не складывается. С чего бы это им вдруг так приспичило повернуть часыназад? На мой взгляд, большинство в такой ситуации предпочли бы забыть прошлое и никогда не вспоминать детские глупости. Чувства не свечки, их нельзя достать из шкатулки и зажечь, чиркнув спичкой. Кстати, что нам говорит статистика? Как насчет инцеста среди сорокалетних? Исключая совсем уж дикие места.

   – А здесь разве не такое? – проворчал Перони.

   – Нет. Здесь мы имеем дело с замкнутым сообществом, – возразил Коста. – Это не одно и то же.

   – Согласна. Здесь как-никак город. Кто-нибудь обязательно бы что-нибудь пронюхал. И тогда бы об этом знали уже все. И что-то уже давно бы случилось.

   Перони вытянул шею. Впереди покачивался на воде знакомый желтый знак плавучей пристани Фаро. Но было и кое-что новенькое: два ярких голубых неоновых знака, возведенных на соседнем островке. Один, над мастерской, гласил: «Стекловарня». Другой, раз в пять больше, растянулся полукругом над входом в палаццо.

   – «Палаццо дельи Арканджели», – прочитал, прищурившись, Перони. – Если не забыла, кое-что все-таки случилось.

   – Знаю, только…

   Начинать спор заново ей не хотелось, но Коста понял, что имела в виду Тереза.

   Моторка вдруг дернулась и остановилась. Взвизгнула сирена. Из кабины донеслись громкие, сердитые голоса.

   Коста привстал. От причала у мастерской отваливала куцая лодчонка Пьеро Скакки с застывшей на носу черной фигурой Ксеркса. Никакого груза видно не было. Скорее всего Пьеро доставил что-то на остров. Возможно, какие-то материалы для растопки печи.

   Не обращая внимания на возмущенные крики из кабины Скакки развернул лодку в сторону Сант-Эразмо и дал полный ход. Задерживаться на острове фермер определенно не собирался.

   – Эй, Пьеро! – крикнул Перони.

   Его голос утонул в шуме мотора. Может, оно и к лучшему, подумал Коста. В разыгрывавшейся трагедии Скакки тоже играл какую-то роль. К тому же он жил в уединенном месте,где могли сохраняться привычки, изжившие себя, по мнению Терезы, на Мурано. И конечно, Пьеро располагал информацией о Мэсситере. История пятилетней давности, в которой, кроме англичанина, была замешаны и загадочным образом исчезнувшая парочка, Дэниэл Форстер и Лаура Конти, не выходила из головы. Тем более что теперь заложницей Мэсситера оказалась Эмили.

   Вдалеке зазвучала музыка. Звуки ее вылетали из распахнутых дверей палаццо и разносились в теплом, неподвижном вечернем воздухе. Играл небольшой оркестр, в которомухо Ника различало лишь скрипки. А вот мелодия казалась смутно знакомой.