Из каждого её глаза медленно вытекло по одной слезинке. Она нетерпеливо вытерла их.

‑ Это приводит меня в уныние — работа с такой усталой землёй.

‑ Но эти растения же помогут, ‑ напомнил ей Браяр. ‑ Ты сказала, что бобы и клевер восстановят почву.

«Быстро сюда», ‑ подтолкнул Браяр ближайшие растения. «Вы нужны ей», ‑ и уже про себя добавил: «И она будет рычать, если я сделаю что-то очевидное, например переставлю растения к ней поближе».

Растения вытянулись, прислонившись к ней. Браяр видел её и в худшей форме, но тем не менее предпочитал убедиться, что когда она теряла силы и надежду, её зелёная магия быстро восстанавливалась. После смерти и воскрешения три года назад одна лишь мысль о том, что она устала или теряет силы, заставляла его действовать.

Он глянул на Эвви: девочка глазела на Розторн с открытым ртом. Весьма вероятно, что она ни разу в жизни не видела такое количество зелени в движении, начиная от растений, которые успокаивали Розторн, и заканчивая теми, которые, следуя её указаниям, взрастали от побегов до цветения. Конечно, кто вообще наблюдал за движением растений? Большинство людей не считало их живыми; они считались неодушевлёнными предметами, не имеющими своих потребностей или инстинктов. Даже когда люди знали, что одно растение, посаженное не в том месте, погибнет, или что другое вытеснит остальные растения, они отказывались признавать растения живыми.

Через некоторое время, когда Браяр начал подумывать о том, чтобы вздремнуть, Розторн спросила:

‑ Как прошёл ваш визит к Стоунслайсеру?

Браяр вздохнул:

‑ Нам пришлось изменить планы.

Он рассказал Розторн о трудах этого дня, придерживаясь фактов. Ей было всё равно, как люди говорили или вели себя. Только девочки и Ларк интересовались такими подробностями.

Когда он закончил, Розторн осторожно уселась на крыше, приказав растениями вернуться на свои места. Когда они отпустили её, она повернулась, чтобы видеть Эвви.

‑ Так значит не хочешь идти во дворец, э? ‑ спросила она.

Розторн говорила медленнее, чем когда обращалась к Браяру. Некоторые люди находили её речь, слегка невнятную, трудной для понимания.

‑ Не могу сказать, что виню тебя. Дворцы, они вообще холодные и недружелюбные.

Эвви оживлённо закивала. Розторн посмотрела на Браяра:

‑ Ну, тебе лучше съездить поговорить с ним. Если она уже экспериментирует, то учителя ей нужно найти как можно скорее, ‑ она посмотрела на закат. ‑ Сейчас уже поздновато. Значит завтра, первым же делом. И когда ты там должен продавать свои деревья в Золотом Доме?

Браяр поморщился:

‑ Послезавтра. И я ещё не закончил готовиться. Там одна фига постоянно мне перечит.

‑ Ну, иди и наперечь ей в ответ, ‑ с улыбкой приказала Розторн. ‑ Можешь остаться на ужин, ‑ сказала она Эвви.

Девочка покачала головой.

‑ У меня кошки, ‑ объяснила она.

Розторн улыбнулась:

‑ И их надо кормить. Но ты придёшь сюда завтра — около полудня, например? К тому времени мы будем знать, когда ты сможешь встретиться со своим учителем.

Эвви быстро кивнула, заставив Браяра подумать о том, вернётся ли она. Он надеялся, что вернётся, после сегодняшнего, но ему было ясно, что она не хочет переходить к неизвестному учителю. Если она не явится, ему просто придётся забрать её из её берлоги в Высотах Принцев.

Девочка начала перелезать через стену, затем остановилась и повернула назад.

‑ Лучше мне переодеться в старое, ‑ сказала она Браяру, разглаживая складку на куртке. ‑ Если я вернусь в таком виде в Тоннель Лэ́мбинга, они подумают, что у меня есть деньги.

‑ Мне следовало самому об этом подумать, ‑ сказал Браяр, ведя её обратно в дом.