Сама Розторн сидела на скамейке и аккуратно писала на доске. Она была широкоплечей женщиной в тёмно-зелёном одеянии с длинными рукавами, символом её посвящения земле и богам оной. Её большие карие глаза не отрывались от доски. Браяр увидел, что она уже посетила бани храма Земли: её по-мужски коротко остриженные каштановые волосы тёмно контрастировали с кожей её головы, ровный белый пробор белел на фоне влажных волос. На её кремового цвета коже был виден лишь намёк на позолоту загара, вопреки целому лету, проведённому в работе и путешествиях — она берегла свой бледный цвет лица, применяя шляпы и различные лосьоны, чтобы кожа не дубела, как у местных фермеров. Хотя она и была теперь на два дюйма ниже его ростом, в мыслях Браяра она всегда возвышалась над ним. В каком-то смысле, она и продолжала возвышаться — в знании и могуществе.

‑ Скажи этим сорнякам, чтобы успокоились, а? ‑ попросил Браяр Розторн на их родном языке, имперском, и потёр уши. ‑ Казалось бы, они должны были уже успеть привыкнуть к нам.

‑ Они ничего не могут с собой поделать, ‑ на том же языке рассеянно уведомила его Розторн, просматривая свои заметки.

Её речь была немного невнятной, что было одним из последствий её болезни четыре года тому назад. Она умерла тогда, но Браяр и его названные сёстры призвали её обратно к жизни. Считанные минуты, в течение которых она была мертва, оставили свои отметины: заплетающийся язык и лёгкая дрожь в руках.

‑ И когда мы накачиваем их, чтобы они поскорее проходили свой жизненный цикл, это делает их говорливыми, ‑ тем не менее, она успокаивающе омыла своей магией растения вокруг них, пока те не замолчали.

‑ Как там эти западные фермы? ‑ поинтересовался Браяр, усаживаясь на доходивший ему до пояса бортик крыши. ‑ Ты ведь туда сегодня ходила?

Весть о том, что в Чаммур приехал прославленный зелёный маг, степным пожаром разошлась по городу после их приезда, и к Розторн одна за другой начали приходить группы фермеров. Им действительно требовалась помощь: урожаи с каждым годом уменьшались. Каждый день Розторн выходила на осмотр какого-нибудь нового поля.

‑ В отчаянном состоянии, ‑ сказала она Браяру, скривив губы. ‑ В таком же отчаянном, как и восточные, и южные. Все говорят, что на северные вообще не стоит тратить времени — они уже три поколения выращивают камни, ‑ она затёрла одну из своих записей рукавом и осторожно вписала что-то на её место. ‑ Как там храм Воды?

‑ Закончил. Кладовых у них хватит на год, с большим запасом. Все их снадобья сейчас налиты силой сверх меры. Я же говорил, что могу управиться за месяц. Слушай, Розторн …

‑ Что?

‑ Каменные маги — обычное дело, так? ‑ спросил Браяр, поглаживая мясистые листья стоявшего рядом растения алоэ вера. ‑ Ну, знаешь, магия которых заключается в кристаллах, драгоценных камнях, и всё такое.

‑ Магия камней — обычное дело, да, ‑ ответила она. ‑ Большинству магов в какой-то момент приходится иметь дело с заклинаниями для камней. Ты спрашиваешь, есть ли каменные маги, которые подобны нам как растительным магам?

Браяр кивнул.

Розторн подумала.

‑ Да, есть большее число людей, чья сила происходит от камней, чем других видов окружающих магов.

Браяр почесал голову. Слово «окружающий» было ему известно.

‑ А, точно — маги, которые работают с магией, которая уже заключена в вещах.

Розторн подняла на него взгляд своих больших, проницательных карих глаз, скривив губы в усмешке:

‑ Не надо разыгрывать из себя деревенщину, козлик. Ты прекрасно знаешь, что означает слово «окружающий».

Как он мог объяснить ей, что после разговоров с Гадюками и Потрохами он мыслил как уличная крыса? Даже теперь, после четырёх лет регулярных приёмов пищи, любви и образования, он иногда чувствовал себя так, будто его голова была расколота на две части.