Дом предстояло привести в порядок. У Рэндалла и его жены Эмили было трое детей и несколько внуков. Все они жили в Хантсвилле, поэтому собирались уехать сразу после похорон, но ночь накануне решили провести в Маунтин-Брук — вместе с тремя детьми, их мужьями и женами и четырьмя внуками.

Джон и его жена Джулия жили в Мобиле. У них было двое детей, один из которых не состоял в браке. Все они планировали приехать надолго. Барбара с Дуайтом и двумя детьми летели из Далласа с намерением задержаться, пока не будут улажены все дела. Это означало, что Саре предстояло разместить одиннадцать человек, в том числе и саму себя, да еще и подготовиться к их приезду посреди ночи, за считанные часы. Об остальном можно было позаботиться после похорон.

Семье Рэндалла она забронировала номера в «Уинфре, предусмотрев доставку еды. Дети-подростки смогут развлечься по соседству, в „Галлериа-сентер“. Сама Сара переселилась в скромный отель „Маунтин-Брук“. Она испытала шок, узнав, что ей нельзя не только остаться в доме, но и даже забрать свою одежду. Список необходимых вещей она передала Кахиллу, а тот кому-то поручил собрать их.

Ее пистолет и старый револьвер, принадлежавший судье, изъяли. Кахилл обещал вернуть их после завершения расследования, то есть после того, как будет найдено орудие убийства.

До Сары дошло, что она входит в число подозреваемых, пусть и не является главным из них. Она имела доступ в дом, у нее был пистолет, Кахилл сам видел, как метко она стреляет. Свое алиби она могла подтвердить только чеками и билетами. Хотя мотива у нее не было, поэтому она могла успокоиться, но ее не покидало воспоминание о трупе судьи.

Судья выглядел таким хрупким, что казалось, раньше его поддерживала только неукротимая энергия. Сара искренне радовалась тому, что именно она нашла его, что успела попрощаться с ним, пока не явились чужие люди и не увезли труп. Мертвые не в состоянии выглядеть достойно. Судья сгорел бы от стыда за извергнувшееся содержимое кишечника — особенно если бы об этом узнали его близкие. Скорее всего, ему было бы стыдно и перед Сарой, но не так, как перед детьми и внуками.

На эскалаторе появились пассажиры, прибывшие последним рейсом, и в числе первых — Барбара с семьей. Стройная, Миловидная Барбара с эффектными белыми прядками в коротких белокурых волосах была бледна, с заплаканными глазами, но держалась мужественно. Еще на эскалаторе она заметила Сару, немедленно бросилась к ней и заключила ее в объятия. На глаза Сары навернулись слезы: всю эту ужасную ночь она отчаянно хотела, чтобы кто-нибудь крепко обнял ее и заставил забыть об одиночестве.

— С Джоном ты созвонилась? — спросила Барбара, отстраняясь и утирая слезы насквозь промокшим бумажным платком.

— В два часа ночи они выехали из Мобила, скоро будут в отеле.

— Надеюсь, он поведет машину осторожно.

— Я уговорила его посадить за руль Джулию.

— Слава Богу! — Барбара снова обняла Сару. — Ты предусмотрительна, как всегда. Полиции уже что-нибудь известно?

Сара покачала головой:

— Не знаю. Поскольку я не родственница, мне ничего не объясняют. — Будь она даже родной дочерью, Кахилл держал бы ее в неведении — как одну из подозреваемых.

— Я знала, что рано или поздно кто-нибудь из тех мерзавцев выйдет из тюрьмы и убьет его, — звенящим от напряжения голосом призналась Барбара. — Так я и знала.

Сару окатила новая волна угрызений совести.

— Мне следовало быть рядом…

— Ерунда! — яростно перебила Барбара.