И Нелли Сергеевна ткнула пальцем в кирпичную кладку, выкрашенную желтой краской. Вид у нее при этом был такой, словно окончание данной конкретной школы должно было дать ее мужу и его другу стопроцентный иммунитет от всех жизненных неприятностей. И от обвинения в убийстве в том числе.

– Мы с мужем и познакомились-то благодаря тому, что он тут учился. Женя пришел на встречу выпускников. А я в это время как раз проходила тут студенческую практику. Он увидел меня в коридоре и прямо остолбенел!

– А вы?

– Он мне тоже понравился. Сразу же! Я как-то сразу почувствовала, что с этим человеком мне будет легко и безопасно. Женя у меня такой… Такой надежный! С ним как за каменной стеной! Он обеспечил мне великолепный быт. Если бы я захотела, то могла бы оставить работу в любой день. Но я хотела работать. И Женя мне и в этом пошел навстречу. Он вообще всегда шел мне навстречу, всегда и во всем.

– Редкостное качество!

– А он такой и есть! Редкий! Мне все завидовали – такой у меня муж!

– Вам еще будут завидовать… снова.

– Ах, не во мне дело! И какое мне дело до людей? Только бы Женя вернулся! Он не мог этого сделать! Не мог, понимаете?!

Разговаривать на такую важную тему прямо на крыльце, на виду у шмыгавших взад и вперед школьников и всего педагогического коллектива школы, Марише показалось не слишком удачной затеей. И так как Нелли в данный момент явно была не вполне адекватна, Мариша предложила ей:

– Давайте поедем в более спокойное место.

– Да! Ко мне домой! Это тут… Неподалеку! Совсем близко!

Дом Нелли Сергеевны в самом деле находился всего лишь в десяти минутах ходьбы от школы. Как объяснила Нелли, это была квартира родителей ее мужа. Та самая квартира, где родился и рос он сам, откуда десять лет ходил в ту самую школу, где впоследствии и познакомился с Нелли.

– Теперь тут живем мы. Временно. Мой муж купил свом родителям отличный дом за городом. Там у них есть все радости жизни. И горячая вода в доме, и туалет, но при этом – чистый воздух и витамины с грядки.

– Значит, тут ваши предки не живут?

– Родители моего мужа, – скрупулезно поправила ее Нелли и тут же ответила: – Нет. И они предложили нам, пока строится наша собственная квартира, пожить здесь. Позже они планируют эту квартиру сдавать.

Мариша огляделась по сторонам. Что же, в таком случае становится ясно, почему мебель тут не самая дорогая и далеко не новая. Сохранилась еще от родителей мужа Нелли. И он сам новую мебель не покупал, памятуя, что потом старики будут сдавать эту квартиру жильцам. И действительно, кто станет приобретать новую обстановку, чтобы потом доверить ее чужим людям?

Кроме того, квартире явно требовался ремонт. Кое-что Нелли с мужем сделали, например оклеили комнаты свеженькими обоями и побелили потолки. Но особенно вкладываться в ремонт они не стали, опять же по той самой причине – обидно отдавать чистую квартиру после свежего ремонта посторонним людям. А еще от стариков в квартире осталось много хлама.

Вдоль стен в прихожей тянулись полки, на которых стояли трехлитровые банки с закатанными домашними маринадами и компотами. Ясно, что осенью эти банки приезжали из загородного хозяйства, где жили свекор и свекровь Нелли, а весной откочевывали обратно, уже пустыми.

– Похоже, у вас с родителями мужа полное взаимопонимание?

– О, да! – с жаром откликнулась Нелли. – Они чудесные люди! И превосходно ко мне отнеслись, с самого начала.

– И как они отреагировали на известие о том, что их сын попал за решетку за убийство?

– Никак.