Так что когда течением темной реки к утлому плоту Кали прибило маленькую иголку, он точно знал, что делать дальше.

Он принялся за дверь. Прикладывал к ней головню на несколько мгновений, потом сразу же отводил и, если дерево занималось, заливал водой из кружки. Затем с помощью своих крошечных рубил он выскребал угольки, каждую ночь чуть-чуть углубляя выемку. Под утро он замазывал образовавшееся углубление смесью земли и собственной слюны. К счастью, дверь почти не открывали, и за несколько ночей ему удалось пробиться сквозь толщу дерева. С лихорадочной поспешностью он расширил отверстие и просунул туда руку.

На ощупь замок был похож на город с башнями, который обвил кольцами шипастый змей со множеством языков. Для того чтобы его открыть, нужно было целых три ключа. Кали помнил, что прежде он никогда не решился бы подступиться к такой головоломке, но Голос из темноты верил в него, и узник тоже постепенно поверил в себя. Он нащупал отверстие замка и направил туда иголку. Потом усилием даже не мысли, не воли, а чего-то такого, что властно пело в его жилах ночь за ночью, он заставил иглу согнуться, потом еще раз, отвести один язычок, за ним другой. Наконец кончик иглы уперся в кончик главного крючка. Кали стоял, оцепенев, закрыв глаза. Он не сознавал, что елозит головой по каменной стене, в кровь царапая висок. Он был весь там — внутри замка. Еще на ноготь, еще на ноготь…

Потом одним медленным прекрасным движением дужка замка соскользнула, и он раскрылся. Кали распахнул дверь.

Стараясь ступать тише мыши, он обошел коридор, освещая себе путь тлеющей березовой головней. Возле одной из дверей пламя заметалось, а потом вспыхнуло с новой силой. Кали осмотрел замок, готовясь повторить фокус с иголкой. Но оказалось, что дерево прогнило, скоба держалась на честном слове и вылетела от первого же сильного рывка.

Кали вошел в темный, уводящий вниз коридор и начал спускаться, держась рукой за стену. Но вскоре стена резко ушла вбок, и тут же носок сапога Кали повис над пустотой. Беглец выронил головню, но каким-то чудом смог отшатнуться назад и, упав на колени, пополз, ощупывая руками пол перед собой. Внизу что-то хлюпнуло. Кали вжался в каменный пол, но все было тихо. Он продвинулся еще на шаг вперед и нащупал стесанный закругляющийся край. Видимо, здесь был тайный колодец — на случай, если защитников замка запрут в главной башне. Но тогда здесь же мог быть и подземный ход. Все так же на четвереньках Кали обогнул колодец и отыскал новый проход, уводящий вверх. По крайней мере, он надеялся, что не возвращается назад, в подземелье.

Света впереди он не видел — какой свет зимней ночью? — но вдруг с восторгом ощутил тонкий холодный воздушный поток над самым полом — сквозняк от двери. Вскоре он и в самом деле стоял перед дверью и отчаянно молотил в нее плечом. Ему снова повезло — край рва был крутым, а слой снега рыхлым и нетолстым. Деревянная заглушка внезапно вылетела, и Кали покатился на дно рва.

Он тут же вскочил на ноги и, не оглядываясь на замок, стал взбираться по склону, цепляясь за торчащие из снега пучки травы.

Ему хотелось петь.

Глава 50

Беглеца хватились рано поутру. Дежурный тут же бросился будить Сайнема. Белый Маг мгновенно сообразил, чем этот побег может быть чреват для всех в замке и для Десси в частности. Он крикнул, что сейчас же спустится, а пока пусть весь чужанский отряд одевается потеплее для похода в лес, откинул перину и стал поспешно натягивать рубашку, спросонок не попадая в рукава.

Десси, не открывая глаз, поймала его запястье и пробормотала:

— Останься… Побудь еще.