Даже на помощь позвать некого. А Хэлл, возможно, уже на подходе.

Зачем то подхватив перчатку с мостовой, я поспешила прочь. Подальше от дома, с крыши которого так эпично свалилась. Направление особо не выбирала. Местность была незнакомая, так что все равно куда бежать, лишь бы Хэлл не догнал.

– Цок! Цок! Цок! – стучали каблуки моих туфель по мостовой. Им вторил грохот камня о камень. Горгулья последовала за мной. И чего привязалась? Что ей надо? То, что мы вместе упали с крыши, еще не повод для знакомства.

Бежать на каблуках по булыжникам – то еще удовольствие. Я быстро устала. Заметив впереди столб для афиш, я устремилась к нему. За ним и спряталась, чтобы перевести дух.

Пока отдыхала, было время подумать – что вообще происходит? Место явно незнакомое. Более того, я о подобном никогда не слышала! А я немало поездила по миру, всякое повидала. И уж точно ни разу не встречала живой горгульи.

Любопытно, что сама горгулья удивилась этому факту не меньше.

– Я умею говорить! – догнав меня, сообщила она.

Хотя судя по густому басу, все таки он. Если у статуй вообще есть пол, то у этой явно мужской.

– Это была моя фраза, – буркнула я.

Несмотря на грозный вид, горгулья не вызывал у меня страха. Возможно, потому, что не проявлял агрессии. Где то в глубине души я даже была рада, что он поблизости. Одной мне было бы еще хуже.

– Ты уже был живым, я ни при чем, – настаивала я.

– До встречи с тобой не был. Три сотни лет я простоял на том здании статуей, – возразил горгулья и посоветовал: – Я бы на твоем месте ничего не трогал и надел перчатку обратно на руку. Кажется, ты оживила меня именно прикосновением.

Я посмотрела на перчатку, которую судорожно сжимала в кулаке. В одном горгулья прав – она странная. Как будто не из ткани, а из проволоки. Сплетена подобно кольчуге, но при этом поразительно гибкая и приятная к телу.

Я пока ничего больше не касалась голой рукой, а после слов горгульи боялась даже прическу поправить. Мне только живых волос, как у Горгоны Медузы не хватало. Бред, конечно, но разве все случившееся сегодня не похоже на него?

Натянув перчатку на руку от греха подальше – больше никаких живых статуй! – я отметила, что все чувствую сквозь эту удивительную ткань. Все тактильные ощущения были такими же, как если бы мои руки оставались голыми.

– Я все понял! – встрепенулся между тем горгулья. – Я – заколдованный принц. Ты должна меня поцеловать, я превращусь в красавца, мы поженимся и будем жить долго и счастливо.

Выпалив это, существо потянулось ко мне и сложило губы бантиком. Даже на задние лапы привстало, так как было ростом мне по пояс.

Меня передернуло. Горгулья был далек от симпатичности – лопоухий, с острыми зубами клыками, носом пятачком и маленькими, глубоко посаженными глазками. Слова были бессильны передать его красоту, а если сказать в цифрах, то ноль из десяти.

А уже молчу о том, что статуя выглядела изрядно запыленной, а местами ее пометили голуби. И вот это я должна поцеловать? Нет уж, увольте!

– Не буду я тебя целовать, – открестилась я. – Никакой ты не принц, придумал тоже. Ты – камень, смирись. Я не целуюсь со статуями.

Обидевшись, горгулья повернулся ко мне задом, мордой к столбу с афишами. Да и ладно, у меня своих проблем хватает. Я осмотрелась. И что теперь? Как вернуться домой из… этого странного места?

Выбора особо не было, и я спросила у горгульи:

– Как отсюда выбраться, ты знаешь?

– Понятия не имею, Фелисити, – нехотя ответило существо.