— И что же нам в таком случае делать? Отложить проект лет на сто, пока не поумнеем? Но все эти годы люди будут умирать…

— Наверное, стоит начать с закрытого эксперимента.

— Но это невозможно. Невозможно соблюсти секретность. Вы можете себе представить, что начнется, если подобная информация просочится наружу? Это будет сущий ад! Общество почти мгновенно разделится на два лагеря, и мы окажемся между двух огней — и каких огней! Такое давление нам не вынести. Видите ли, люди слишком уж близко к сердцу принимают подобные вещи…

— Да, знаю, — сказал Унивак. — Я имел в виду нечто другое. Пока об этом еще не объявлено официально, но вы, возможно, слышали, что в ближайшие годы состоится запуск первых межзвездных зондов.

— Разумеется. Я в весьма хороших приятельских отношениях с Андерсеном, и мы с ним часто говорили об этом…

— Услышав о ваших затруднениях, я вдруг подумал, что, возможно, стоит послать не полностью автоматические зонды, а аппараты с людьми на борту. Конечно, автоматика там тоже будет, но добавится и иной фактор, о котором вы упоминали в нашей беседе — человеческий разум. Голос разума.

— Закрытый эксперимент, — проговорил Харрисон. — Да, это осуществимо. И если в ходе полета будут обнаружены планеты, искусственный мозг, содержащий человеческий разум, сможет высадиться на поверхность независимо от условий среды. Для него ведь нет физических ограничений, которые накладывает биологическое тело…

— Возможно, — продолжал Унивак, — стоит послать несколько зондов и на каждом из них разместить по нескольку механизированных разумов. Вы сможете наблюдать за ними и изучать их взаимодействие между собой. А на другом зонде разум будет лишь один, чтобы можно было оценить его поведение в отсутствие…

— Жестокий эксперимент.

— Большинство экспериментов на людях жестоки. Но ведь полетят только добровольцы. Надо будет очень осторожно побеседовать с кандидатами. Для человека, который одной ногой уже в могиле, такой выход может показаться даже заманчивым.

— Да, возможно.

— Тогда все станет ясно, — сказал Унивак. — Станет ясно, есть ли смысл запускать ваш проект. Полет займет много лет, но ведь нет необходимости дожидаться его окончания. Как только мы получим право сказать, что результат положителен, можно подстроить утечку информации, а потом посмотреть, какова будет реакция общественности. И я готов поспорить, что в самое скорейшее время мы столкнемся с широчайшим спросом на бессмертие. Люди будут требовать бессмертия для всех и каждого, сейчас же, немедленно.

— А если общество не примет эту идею?

— Тогда мы составим опровержение. Заявим, что ничего подобного не было.

— Но зонды когда-нибудь вернутся на Землю. И как тогда станет выглядеть наше опровержение?

— К тому времени… Как это у вас выражаются? Это будут уже не наши проблемы?

— Позволите сделать одно замечание, сэр?

— О, конечно, мистер Харрисон. Странно, почему вы спрашиваете.

— Дело вот в чем… Вы проявили такую подлость и бесчестность, на которую только способен человек. Я не ожидал этого от вас.

Унивак коротко хохотнул. Смешок призрака…

— Вы кое-что забыли. Меня создали люди.

— Но ваше поведение недостойно, — резко произнес Харрисон. — Да, человек по природе своей существо не слишком благородное. Но мы надеялись исправить это. Мы создали вас. Чтобы сконструировать вас, потребовались годы человеческого труда. Мы заложили в вас способность к развитию. Впрочем, возможно, мы сделали это не столько намеренно, сколько вынужденно.