– Мы же завтра переезжаем, – напомнила я, – в общежитие прорицательского факультета. Неизвестно, какая там комната будет.

– Лия, а что насчет твоей соседки? – Дис придвинул стул к ее креслу и уселся рядом. – Она не поступила с тобой на ментальный? Вам придется разъехаться?

Да что ему нужно-то?.. Прекрасно знает, что никакой соседки у нее нет!

– Разъедемся, и ладно, – не растерялась та, – я за новые знакомства и начинания.

– Кстати, я тебя припоминаю, – широко улыбнулся он, и я чуть не приземлилась мимо кровати. – Ты же на четвертом этаже живешь, у прачечной. Не повезло с комнаткой, конечно.

– Э-э-эм, да, – согласилась Клелия после непродолжительных колебаний, – весь этот шум магических очистителей. И запах… специфический.

– Погоди, – Дис картинно хлопнул в ладоши, – твоя соседка как раз на ментальный и поступила! Мы с ней в одном ряду на тесте сидели.

Клелия нервно затеребила рукав пиджака. Я поняла… Он над ней просто издевается! Решил отомстить за свои страдания, не иначе. Хорошо, что Кеннет забрал у нее плащ с набитыми артефактами карманами, а то она бы могла задумать спасаться бегством через окно.

– Необязательно снова селиться с той же соседкой, – вступилась я, выразительным взглядом намекая Дису прекращать цирк, – может, у них не сложилось. Не всем такое счастье привалило, как тебе.

– Да-да, у меня с соседкой не сложилось, – подхватила она. Положа руку на сердце, шмыгнула носом. – Сложная девушка, не скажу, что слишком, но взаимопонимания у нас не случилось. Неудивительно. По статистике, менталисты друг с другом редко уживаются. Общежитие менталистов – это ух! Надеюсь, выживу.

Дис поохал, с очень сопереживающим видом. Угорает вовсю, небось.

– Ты из Ладоса? – вдруг спросила Клелия. Он осторожно кивнул, ведь именно такова была его легенда. – Из Эллодиа, да?

– Чуть южнее, – отрапортовал он, – но моя бабушка из Эллодиа.

– Поэтому у тебя плакат кого-то из семьи владыки висел?..

Она невинно моргнула, Дис заметно скис. Ха! Так его. То ли во мне женская солидарность проснулась, то ли вредность. Я приосанилась и радостно заговорила:

– Ой, Глэдис мне про свою любимую Клелию все уши прожужжала. Мол, умница, симпатяжка и эталон. Пример для подражания. Нести феминизм в массы патриархального общества – невероятно смело! А уж в столь юном возрасте… И кому-то такая девушка достанется. Он по-любому не будет ее достоин.

С каждым моим словом Клелия все больше млела, а Дис красиво зеленел.

– А какой именно был плакат? – полюбопытствовала она.

– Большой, – выдавил он, – во всю стену.

– А конкретнее? Магография или художественное изображение?

– Рисунок с праздника обновления года во владычестве, тот, что обычно печатают на открытках. – Дис мельком скорчил мне рожу а-ля «Выкуси» и вдохновенно продолжил: – Ей там так невероятно идет то шелковое золотистое платье под цвет волос…

Она зарделась до румяных щек. Обалдеть, выкрутился! В ухе зазвенело, перед глазами встал образ Кеннета. Я коснулась сережки, в голове зазвучал его голос: «Вы в общежитии? Оригинально! Я все устроил, шуруйте на вокзал». Уф, с радостью.

– Нам с Лией пора, – среагировала я, – нас Кеннет позвал.

Клелия вскочила на ноги.

– Уже отдохнула? – издевательски спросил Дис.