|
Она села почти прямо против Наташи и несколько мгновений пристально на нее смотрела. Наташа отвечала ей невольной улыбкой. Я уже видела вашу фотографию, - сказала Катя, - мне показывал Алеша. - Что ж, похожа я на портрете? - Вы лучше, - ответила Катя решительно и серьезно. - Да я так и думала, что вы лучше. - Право? А я вот засматриваюсь на вас. Какая вы хорошенькая! - Что вы! Куды мне!.. голубчик вы мой! - прибавила она, дрожавшей рукой взяв руку Наташи, и обе опять примолкли, всматриваясь друг в друга. - Вот что, мой ангел, - прервала Катя, - нам всего полчаса быть вместе; madame Albert и на это едва согласилась, а нам много надо переговорить... Я хочу... я должна... ну я вас просто спрошу: очень вы любите Алешу? - Да, очень. - А если так... если вы очень любите Алешу... то... вы должны любить и его счастье... - прибавила она робко и шепотом. - Да, я хочу, чтоб он был счастлив... - Это так... но вот, в чем вопрос: составлю ли я его счастье? Имею ли я право так говорить, потому что я его у вас отнимаю. Если вам кажется и мы решим теперь, что с вами он будет счастливее, то... то. - Это уже решено, милая Катя, ведь вы же сами видите, что все решено, - отвечала тихо Наташа и склонила голову. Ей было, видимо, тяжело продолжать разговор. Катя приготовилась, кажется, на длинное объяснение на тему: кто лучше составит счастье Алеши и кому из них придется уступить? Но после ответа Наташи тотчас же поняла, что все уже давно решено и говорить больше не об чем. Полураскрыв свои хорошенькие губки, она с недоумением и с печалью смотрела на Наташу, все еще держа ее руку в своей. - А вы его очень любите? - спросила вдруг Наташа. - Да; и вот я тоже хотела вас спросить и ехала с тем: скажите мне, за что именно вы его любите? - Не знаю, - отвечала Наташа, и как будто горькое нетерпение послышалось в ее ответе. - Умен он, как вы думаете? - спросила Катя. - Нет, я так его, просто люблю. - И я тоже. Мне его все как будто жалко. - И мне тоже, - отвечала Наташа. - Что с ним делать теперь! И как он мог оставить вас для меня, не понимаю! - воскликнула Катя. - Вот как теперь увидала вас и не понимаю! - Наташа не отвечала и смотрела в землю. Катя помолчала немного и вдруг, поднявшись со стула, тихо обняла ее. Обе, обняв одна другую, заплакали. Катя села на ручку кресел Наташи, не выпуская ее из своих объятий, и начала целовать ее руки. - Если б вы знали, как я вас люблю! - проговорила она плача. - Будем сестрами, будем всегда писать друг другу... а я вас буду вечно любить... я вас буду так любить, так любить... - Он вам о нашей свадьбе, в июне месяце, говорил? - спросила Наташа. - Говорил. Он говорил, что и вы согласны. Ведь это все только так, чтоб его утешить, не правда ли? - Конечно. - Я так и поняла. Я буду его очень любить, Наташа, и вам обо всем писать. Кажется, он будет теперь скоро моим мужем; на то идет. И они все так говорят. Милая Наташечка, ведь вы пойдете теперь... в ваш дом? Наташа не отвечала ей, но молча и крепко поцеловала ее. - Будьте счастливы! - сказала она. - И... и вы... и вы тоже, - проговорила Катя. В это мгновение отворилась дверь, и вошел Алеша. Он не мог, он не в силах был переждать эти полчаса и, увидя их обеих в объятиях друг у друга и плакавших, весь изнеможенный, страдающий, упал на колена перед Наташей и Катей. |
