— Закрыть глаза! — воскликнул сэр Хью. — Я сам направлялся в эту комнату!

Тренеглос уставился на него, поражённый догадкой:

— Что...? Что? Вы шутите! Да будь я проклят! Только не говорите мне, что она тоже вас пригласила!

Сэр Хью нахмурился.

— Нет, пригласила — это громко сказано. Но, знаете ли, кивок в таких случаях так же явно говорит о намерениях, как и подмигивание.

— Ах, мой друг, вы придали слишком много значения её кивкам. Уверен, она просто хотела проявить учтивость по отношению к такому привлекательному и старому боевому коню как вы.

— Что ж, может, она продолжит проявлять учтивость... А боевой конь, несомненно, останется на высоте, — сказал сэр Хью, делая упор на вторую половину предложения. — Я склонен полагать, что как мужчина я ничем не хуже вас. Что она сказала вам, признавайтесь, а? Что она сказала вам, сэр?

— Не могу вспомнить дословно, но её намёки имели достаточно ясный смысл. И половину этого смысла передали глаза. Её взгляд так выразителен.

— Тьфу! — фыркнул Бодруган. — Вы имеете ещё меньше прав заявлять, что вас пригласили, чем я. Вы просто полагались на удачу, вот и всё. Признайте это! Она всегда была обольстительной чертовкой, вот в чём причина. А как вы узнали, где её спальня?

— Что? О, потискал вашу косоглазую горничную, она-то и снабдила меня сведениями. А теперь послушайте, Хью, вполне очевидно, что я опередил вас, хотя и на несколько секунд, но все же имею неоспоримое преимущество в этом деле, даже если вы оспариваете способ, которым меня пригласили. Кроме того, вы держите любовницу в своём собственном доме, Рут никогда не смирится с подобным. Не будьте таким жадным. Может, предоставите сливки мне? Тогда, возможно, в другой раз...

— Вздор! — несправедливость ситуации выводила Бодругана из себя. — Кто помог ей два года назад в Бодмине и ничего не попросил взамен, кроме нескольких поцелуев? Кто научил её пользоваться новой сеялкой, о которой все говорят? Кто постоянно звал её и присылал подарки? И кто, в конце концов, пригласил её сюда, сэр? Чей это дом? Конечно, в своем доме вы бы могли предъявить какие-либо претензии.

— Тише, — прошипел Тренеглос. — Если будете продолжать спор в таком тоне, все обитатели дома выбегут в коридор... Я согласен, что это ваш дом, с этим не поспоришь, но вам, как хозяину, Хью, следует уступить гостю. Вы найдете это в любом трактате о хороших манерах. Всё лучшее гостю — вот что главное. Черт побери, ваши претензии ко мне необоснованны! Хорошие манеры этого не требуют, но...

— Я не собираюсь уступать, — рассердился сэр Хью. — И если вы намерены идти в эту комнату, я иду с вами!

Джон вздохнул и рукавом вытер пот со лба.

— Не думаю, что так мы чего-то добьемся...

И тут ему пришла в голову мысль.

— А может, она позвала нас обоих, и нам просто не повезло прийти сюда в одно время? Но если мы войдем вместе, то ничего не выйдет. Бросим монетку, что скажете? Победитель зайдет сейчас, а проигравший попытает счастья через часок. Ха, это кажется единственным разумным объяснением....

Сэр Хью фыркнул.

— Джон, вы хуже, чем я о вас думал. Но никто не скажет, что я лишен азарта. Если это единственный способ разрешить дело миром, я согласен. — Порывшись в кармане, он выудил из кармашка для часов монету. — Если вы подкинете, я загадаю.

— Ха! Потерпите чуток. Так, что за монета... Ага, как я и предполагал, два шиллинга. В любви все честно, но давайте будем честнее, — с не меньшими сложностями Джон Тренеглос вытащил другую монету и показал её сопернику, — у этой четко различимы орел и решка. Загадывайте, я подкидываю.