– Не могу понять, что вы тут намешали, – сказал он и протянул второму.

Тот отхлебнул и поморщился:

– Что это за гадость? Не могли, что ли, колы притащить! Здесь такая духотища: сами страдаем – все время пить хочется.

Сержант обнаружил в пакете сложенную пополам записку, которую Лена написала мужу, и прочитал вслух:

– Коленька. Не волнуйся, дома все хорошо. Я звонила Пышкину, и он обещал помочь…

– Ла-ла-ла, – встрепенулся второй, – никаких фамилий.

– Зачем вы читаете? – попыталась возмутиться Зворыкина. – Это же не вам написано!

– Должны же мы знать, что вы тут такое ему сообщаете. Может, вы указания передаете, что следователю говорить на допросе.

– А некоторые так вообще наглеют, – зло произнес другой, – что список переданного составляют. А потом задержанные возмущаются, говорят: «Где колбаса, где колбаса?» Как будто всю жизнь ею только и питаются. Мыши съели твою колбасу.

Оба заржали.

– Бог с ней, с колбасой, – сказала Лена, – вы скажите, как там мой муж?

– Как-как… – ответил полицейский. – Это в СИЗО будет как, а у нас тут база отдыха.

Она возвращалась домой на такси и смотрела в окно. Город казался чужим и незнакомым. Пыталась сообразить, что делать дальше, но представить себе завтрашний день было страшно. Надежд на то, что адвокат поможет, не было никаких. Герберов сказал, что возможен условный срок, но, скорее всего, он и сам в это не верит, а значит, заведомо врет, а вруны – плохие помощники в любом деле, тем более в таком важном. Но ведь Коля – уважаемый в ученом мире человек, он не совершал никаких преступлений! Институт даст ему хорошие характеристики. Академик Верзильцев, для которого Коля сделал столько всего, вряд ли откажется помочь. Написать ходатайство, поручительство какое-нибудь – ничего ему стоить не будет, а Коля за это будет, как и прежде, брать его в соавторы. И, как всегда, первой будет стоять фамилия престарелого академика…

И вдруг ее осенило. Сегодня она была в доме вице-губернатора. А это совсем другой уровень. Это не заслуженный в советские времена академик, про которого если и помнят, то в связи с его рассеянностью и полумаразматическими выходками и шутками. Вице-губернатор – это власть. Если попросит он, то ему не откажут. Причем он может и вовсе потребовать закрыть дело… Он, конечно, этого делать не будет, но если начальник управления юстиции намекнет судье, что вице-губернатор просит назначить известному ученому наказание, не связанное с лишением свободы, то так оно и будет. Значит, надо навещать этот дом почаще. Вика – хорошая девочка, умная, но одинокая, а потому вбившая себе в голову, что мир ее не понимает. Мир вокруг отвратительный и мерзкий… Кстати, она не далека от истины. Надо отказаться от гонорара, а потом намекнуть… Нет, намекать не надо – серьезные люди намеков не понимают. Надо просто отказаться от этих тысяч и попросить помочь. Большие люди могут снизойти до помощи простому человеку, если им это ничего не стоит… Господи, как помочь Коле?!

– Простите, у вас что-то случилось? – спросил водитель.