Увидев задержанного сыщика, Кленов мигом оценил ситуацию:

«Я знаю этого молодого опера Лыкова. Он из подразделения Бурова, которого мы подозреваем в темных делах. Мне нужен свой человек в этом отделе. Надо использовать ситуацию по полной программе».

Не откладывая задуманное, Клёнов повел психическую атаку:

– Слушай, Лыков, я тебе не враг и хочу помочь. Давай излагай суть дела кратко и по существу. Время пошло.

– Познакомился с брюнеткой в ресторане. Она пригласила в номер. Поднялись. Расстёгивая кофту, неловко задел бусы. Нитка порвалась и жемчужины рассыпались. Она пришла в ярость и начала выгонять из номера. Я хотел её удержать, и схватил за рукав, а кофта порвалась по шву. Брюнетка совсем из себя вышла. Укусила меня сука за тыльную часть ладони. На шум служащие сбежались. Даже не знаю, что делать, если жена узнает. А у меня дочке четыре года.

– Нашел о чем горевать! Тебе светит не развод, а реальный тюремный срок. Твои голословные оправдания суд не примет во внимание. А показания потерпевшей подтверждают ее разорванная одежда и, главное, укус на твоей руке.

– Значит, мне не выкрутиться?

– Не паникуй раньше времени. Посмотрим на твое поведение. Вот лист бумаги. Напиши свою версию, а я пока поговорю с твоей знакомой. Прозондирую обстановку. У тебя минут десять.

Кленов застал гостью столицы в номере за сбором с пола бусинок. С профессиональной точностью мгновенно оценил, с кем имеет дело:

«Судя по маловыразительному смазливому личику и горю по дешевой бижутерии, рассчитывать на ее человеческое сочувствие к Лыкову не следует. Времени у меня в обрез, а потому сразу начну атаку».

И полковник строго представился:

– Я сотрудник полиции, расследующий ваше дело. Прежде чем писать заявление, учтите, что мы будем вызывать вас много раз на допросы и очные ставки. А затем вам придется приезжать в Москву на заседания суда.

Заметив, как тревожно забегали глаза женщины, полковник понял, что находится на верном пути и женщину надо дожимать:

– А сейчас прошу изложить мне все произошедшее с вами письменно. И начните с момента, когда заселились, во сколько пришли в ресторан, какое количество спиртного употребили, как познакомились с этим парнем и пригласили к себе в номер.

– Я его не приглашала.

– Это неправда! Лифтер говорит, что вы вместе поднимались на ваш этаж, и мило беседовали. Так что, рассказывайте все честно. Мы должны тщательно проверить ваши показания. А кстати, когда приедет ваш муж, мы его тоже вызовем. Он должен будет подтвердить, что с вами подобных происшествий раньше не было.

– Послушайте, я не хочу никаких расследований. Мне скандал ни к чему. Я отказываюсь привлекать этого молодого человека к ответственности.

– Ну как хотите. Только зря у органов правопорядка время отнимаете. Пишите тогда объяснение, что ссора возникла из-за случайно порванных бус. А в конце обязательно припишите фразу, что ни к кому претензий не имеете.

Наблюдая, как женщин старательно выводит буквы, полковник удовлетворенно подумал:

«Мой расчет оказался верным. Она не хочет информировать супруга о легкомысленном приглашении незнакомого мужчины в номер. Теперь мне остается только заставить работать на себя этого опера, попавшего в трудное положение».

Вернувшись в кабинет начальника охраны, Кленов вновь попросил оставить его наедине с Лыковым. Помахав угрожающе в воздухе заявлением девицы, он сразу перешел к угрозам:

– Я был бы рад тебе помочь и выручить из беды. Но твоя новая знакомая и слышать не хочет о прощении. Я могу попытаться скрыть происшествие. А вдруг она жалобу накатает. Да и зачем мне за тебя подставляться?

– Так что же мне делать? Как отца родного прошу, помогите! А я уж отплачу добром за добро.