– Боже, я знаю, – со стоном согласилась Джесс. – Я разговариваю сама с собой, стоя в уборной. Одно только это отлично говорит о том, как проходит мой вечер.

В ответ молчание. Даже вежливой улыбки нет, не говоря о женской поддержке и солидарности. Вместо этого девушка отошла подальше в конец ряда свободных раковин и принялась мыть руки.

Что ж.

Джесс вернулась к своей сумочке, но не смогла удержаться и посмотрела в сторону девушки. Она знала, что пялиться невежливо, но макияж другой женщины был безупречен, а её ногти идеально ухожены.

Как, черт возьми, некоторым женщинам это удается?

По мнению Джесс выход из дома с застегнутой молнией – это уже победа. Однажды она презентовала клиенту отчет с данными за прошедший финансовый год, и всё это время на ее блузке спереди были прикреплены четыре блестящие заколки бабочки. И уж точно этой шикарной незнакомке никогда не приходилось переодеваться из за того, что за пару минут до этого она оттирала блестки с кошки и семилетнего ребенка. Вероятно, ей также никогда не приходилось извиняться за опоздание. И еще ей, наверное, даже не нужно бриться – она просто от природы гладкая даже в самых деликатных местах.

– Вы в порядке?

Джесс не заметила, что девушка подошла и обращается к ней. Не было никакого смысла притворяться, будто она в эту секунду не смотрела прямо на вырез на груди этой незнакомки.

Сопротивляясь желанию прикрыть свои собственные совсем не впечатляющие достоинства, Джесс смущенно помахала рукой.

– Простите. Я просто думала о том, что уж ваш то котенок, точно не покрыт блестками.

– Мой «котенок»?

Она снова повернулась к зеркалу.

Джессика Мэри Дэвис, возьми себя в руки.

Игнорируя тот факт, что в уборной она все еще была не одна, Джесс решила продолжить свой диалог, но уже с зеркалом.

– У тебя еще есть время. Возвращайся в зал, поешь гуакамоле и иди домой, – произнесла она вслух. – Тебе некуда спешить.

***

– Я просто хочу сказать, что часики то тикают. – Физзи махнула рукой в сторону задницы Джесс. – Ты же понимаешь, что эта попка не всегда будет подтянутой и упругой.

– Может быть, и так, – ответила Джесс, – Но и Тиндер тоже не поможет мне найти хорошего парня, чтобы он мог подержаться за неё.

Физзи недовольно вздернула подбородок.

– Благодаря Тиндеру у меня был один из лучших сексуальных опытов в жизни. Клянусь, ты слишком быстро сдаешься. Мы живем в эпоху, когда женщины получают удовольствие и не извиняются за то, что получили его один раз, второй и еще третий напоследок. Трэвис, может быть, и одержим бывшей женой, но я видела его фотографию, и он чертовски хорош. Может быть, он перевернул бы твой мир на целый час или два после чуррос, но ты уже никогда об этом не узнаешь, потому что ушла еще до десерта.

Джесс задумалась. Может быть всё же …

– Черт возьми, Физзи.

Ее лучшая подруга самодовольно откинулась на спинку стула. Если бы Фелисити Чен решила начать продавать Amway, Джесс без слов отдала бы ей свой кошелек. Физз была соткана из харизмы, колдовства и всяких удивительных решений. Эти качества и сделали ее великой писательницей, но также отчасти стали причиной того, что у Джесс на внутренней стороне правого запястья была татуировка с текстом песни с ошибками, а еще в течение шести удручающих месяцев в 2014 году у нее была катастрофически ужасная челка, даже близко не похожая на челку Одри Хепберн; а еще однажды она была на костюмированной вечеринке в Лос Анджелесе, которая в реальности оказалась сценой БДСМ в подвале подземелья. Так что ответом Физзи на вопрос Джесс «Ты, что, привела меня на секс вечеринку в подземелье?» был: «Да, ведь у всех в Лос Анджелесе есть подземелья!»

Физзи заправила прядь блестящих черных волос за ухо.