|
Конечно, этого и следовало ожидать: разве может уставать дерево? Во время урока медвежья шкура с восхищением глядела на своего повелителя и шепотом повторяла все его приказы. А Гуамоко презрительно щурил желтые глаза. Урфин был в восхищении. Но теперь им овладела тревожная мысль: вдруг у него украдут живительный порошок? Он закрыл дверь на три засова, заколотил чулан, где стояли ведра с порошком и все же спал тревожно, просыпаясь при каждом шорохе или стуке. Можно было раздать жевунам взятые у них железные противни и тазики, которые теперь не нужны были столяру. Джюс решил свое новое появление в Когиде обставить торжественно. Тачку он переделал в тележку, чтобы впрягать в нее медвежью шкуру. И тут он вспомнил подслушанный разговор шкуры с филином: – Послушай, шкура! – сказал он. – Я заметил, что ты слишком легка и неустойчива на ходу и потому решил набить тебя опилками и стружками. – О, повелитель, как ты мудр! – в восхищении воскликнула простодушная шкура. В сарае Урфина опилок накопились груды и набивка прошла быстро. Закончив ее, Джюс задумался: – Вот что, шкура, – сказал он. – Я дам тебе имя. – О, повелитель! – радостно вскричала медвежья шкура. – И это имя будет таким же длинным, как у филина? – Нет, – сухо ответил Джюс. – Наоборот, оно будет коротким. Ты будешь называться Топотун, медведь Топотун. Добродушному медведю новое имя очень понравилось. – Как здорово! – воскликнул он. – У меня будет самое звучное имя в Голубой стране. То-по-тун! Пусть-ка теперь филин попробует задирать нос передо мной! Топотун грузно затопал из сарая, радостно ворча: – Вот теперь, по крайней мере, чувствуешь себя настоящим медведем! Урфин запряг Топотуна в тележку, взял с собой Гуамоко и клоуна и с большим шиком въехал в Когиду. Железные противни грохотали, когда тележка подпрыгивала на кочках и пораженные жевуны сбегались толпами. – Урфин Джюс – могучий волшебник, – перешептывались они. – Он оживил ручного медведя, издохшего в прошлом году… Джюс слушал обрывки этих разговоров и сердце его переполнялось гордостью. Он приказал хозяйкам разобрать противни и те, боязливо косясь на медведя и филина, быстро очистили тележку. – Понимаете теперь, кто господин в Когиде? – сурово спросил Урфин. – Понимаем, – смиренно ответили жевуны и заплакали. Дома, поразмыслив, Урфин Джюс решил, что станет расходовать порошок крайне экономно. Он приказал жестянщику сделать несколько фляг с плотно завинчивающимися крышками, пересыпал в них порошок и закопал фляги под деревом в саду. В надежность чулана он уже не верил. РОЖДЕНИЕ ДЕРЕВЯННОЙ АРМИИ Урфин Джюс понимал, что если он один будет трудиться над созданием деревянной армии, даже и немногочисленной, то работа затянется надолго. В Когиде появился медведь и заревел трубным голосом. Сбежались перепуганные жевуны. – Наш повелитель, Урфин Джюс, – объявил Топотун, – приказал, чтобы к нему каждый день приходили по шесть мужчин заготовлять бревна в лесу. Они должны являться со своими топорами и пилами. Жевуны горько поплакали… и согласились. В лесу Урфин Джюс пометил деревья, которые нужно было свалить и указал, как их надо распиливать. Заготовленные кряжи из леса на двор Урфина перевозил Топотун. Там столяр расставлял их сушить, но не на солнце, а в тени, чтобы они не потрескались. Через несколько недель, когда бревна высохли, Урфин Джюс принялся за работу. Он начерно обтесывал туловища, делал заготовки для рук и ног. |
