— Ой как не хочется, — впала в тоску Зойка.

— Пошли, пошли, — поторопил Тимур. — Чем скорее туда попадем, тем быстрее выйдем.

И мы побрели в поисках резиденции завуча. На двери одного из кабинетов висела блестящая табличка: «Камышин Николай Иванович».

— Шумел камыш, деревья гнулись, — даже в такой ситуации не терял чувства юмора Тимка.

— Это не деревья, а мы сейчас все согнемся, — поежилась Агата.

— Не нагнетай, — откликнулся Тимка и мужественно постучал в дверь.

— Войдите, — послышалось изнутри.

Кабинет завуча сильно смахивал на офис предпринимателя средней руки. Николай Иванович гордо восседал в огромном кожаном кресле за широченным письменным столом. К этому, основному, столу был перпендикулярно приставлен еще один, длинный стол для заседаний, по обе стороны которого стояли модные, обтянутые кожей стулья.

Сейчас мы впервые увидели нового завуча без цементной корки. Он оказался лысеньким, пухленьким мужчиной лет сорока с весьма неприятным одутловатым лицом, очень белой кожей и водянисто-серыми глазами, которые сейчас сурово и неприязненно взирали на нас.

— Явились, значит? — сухо произнес Николай Иванович.

— Ну, вы же нас звали, — попробовал пошутить Тимка.

Однако шутка до адресата не дошла, и завуч столь же суровым голосом изрек:

— Не звал, а вызывал. Это совершенно разные вещи.

Мы молчали. Завуч тоже немного помолчал и побарабанил короткими, толстыми пальцами по полированной столешнице.

— Не понимаю, как вы могли? — наконец произнес он.

— Мы не хотели, — промямлила Зойка.

— Они не хотели! — повысил голос Николай Иванович. — Так подвести наш огромный дружный коллектив! И это в торжественный день, когда мы наконец открыли для вас замечательную новую школу.

— Никого мы не подводили! — конечно, тут же выступил Тимка. — Это, наоборот, нас зачем-то заперли.

— И между прочим, нам тоже испортили этим праздник, — осмелел я.

— Ну, естественно, — одарил нас крайне противной улыбкой Николай Иванович. — Вы совершенно ни в чем не виноваты. Наоборот, это школа перед вами виновата, потому что дала вам возможность сунуться куда не надо.

— Так получается, — с чувством собственной правоты развел руками Тимка.

— А по-моему, получается совсем по-другому! — блеснули холодком водянисто-серые глаза завуча. — На мой взгляд, получается полное безобразие, — продолжал он. — Вы своим наглым и безответственным поступком едва не сорвали торжественное мероприятие с личным присутствием мэра.

Взгляд мой упал на Тимку, и я сразу понял, что он сейчас снова выступит. Даже во вред себе. Так оно и получилось.

— Мы ничего не срывали, — отчетливо произнес он. — Наоборот, пытались спасти мэра и всех остальных от взрыва террористов.

— Террористов? — взвился на ноги завуч. — Где, скажите на милость, вы видели террористов?

Он забегал взад-вперед по кабинету, и я сделал еще одно открытие. Без цементного оформления Николай Иванович оказался совсем маленьким.

— Где вы видели террористов? — повторил он.

— Ну, мы же не знали, что это вы, — сказала Агата.

— А вели вы себя так, как могут только террористы! — уже вовсю несло Тимку. — Зачем понадобилось запирать невинных учеников?

— И эти дядьки были такие страшные, — прохныкала Зойка.