— О, там так здорово, миссис Салливан. Передайте это Синьоре, ладно? Мы просто обожаем ее. Можете ли себе представить, еще никто не пропустил ни одного занятия! Невероятно!

— Она тоже с удовольствием говорит об этих курсах. Синьора, конечно, очень скрытный человек, мисс Кларк. Уверяет, что была замужем за итальянцем и двадцать шесть лет прожила в каком-то провинциальном городишке. Но у нее нет фотографии этого человека, и она ни разу не получила из Италии ни одного письма. А теперь выяснилось, что вся ее семья живет здесь, в Дублине. Мать в дорогой квартире на побережье, отец в больнице, а братья и сестры — по своим домам.

— Ну что ж… — Фрэн не хотелось слышать ни единого дурного слова в адрес Синьоры и уж тем более в чем-то ее подозревать.

— Странно все это, не правда ли? С чего бы ей ютиться в одной комнатенке в нашей трущобе, если у нее в городе целая куча родственников?

— Может, она не ладит с ними?

— Она навещает мать каждый понедельник, а отца — аж дважды в неделю. Одна из медсестер сказала Сьюзи, что Синьора вывозит отца на прогулку в его инвалидном кресле, а потом они сидят под деревом, и либо молчат, либо она читает ему вслух, либо пытается разговорить, хотя он практически не открывает рта.

— Бедная Синьора! — внезапно сказала Фрэн. — Она заслуживает лучшей доли.

— Что ж, вам виднее, мисс Кларк, — сказала Пегги Салливан.

У нее были все основания испытывать благодарность по отношению к своей странной жиличке вне зависимости от того, была та монашкой или нет. Синьора оказала огромное влияние на жизнь всей их семьи. Сьюзи подружилась с ней и теперь навещает родительский дом гораздо чаще, чем прежде, а Джерри смотрит на нее, как на своего персонального учителя. Синьора сшила красивые занавески в гостиную и замечательные чехлы для диванных подушек. Синьора покрасила стол и буфет на кухне, посадила цветы в ящики на окнах. В ее комнате, напоминавшей кукольный домик, всегда царит идеальная чистота. Иногда, не удержавшись, Пегги тайком пробиралась туда и осматривалась, однако ни разу не заметила, чтобы после приезда Синьоры там появилось что-либо новое. Видимо, она ничего для себя не покупала. Да, это была необыкновенная женщина. И очень хорошо, что ее полюбили в классе итальянского.

Кэти Кларк была самой юной из студентов Синьоры. Она отдавала учебе всю себя и пыталась разобраться даже в грамматике, которую другие не знали, да и не интересовались. Голубоглазая, темноволосая, она была хороша той красотой, которую Синьора никогда не встречала в Италии. У тамошних смуглых красавиц были неизменно огромные черные глаза.

Иногда Синьора задумывалась: чем займется Кэти после окончания школы? Время от времени она замечала девочку в библиотеке, погруженную в чтение каких-то книг. Наверное, она надеется поступить в университет.

— Что думает мама о твоем будущем после окончания школы? — спросила она Кэти однажды вечером, когда вся группа прибирала класс и расставляла стулья. Обычно после занятий никто не торопился уйти восвояси. Синьора знала, что некоторые студенты отправлялись в паб выше по улице, другие шли в кофейню. Все складывалось именно так, как ей хотелось.

— Моя мама? — удивленно переспросила Кэти.

— Ну, конечно. Она такая энергичная, так всем интересуется!

— Да нет, она вряд ли знает, что происходит в школе и чем я вообще занимаюсь. В школу она не ходит и мало чем интересуется.

— Но ведь она посещает вместе с тобой наши курсы и, кроме того, работает в универмаге, верно? Миссис Салливан, у которой я живу, сказала, что она там — начальник.

— А, так это же Фрэн, моя сестра! — сказала Кэти. — Хорошо, что она вас не слышала, а то пришла бы в ужас.