– Я говорил тебе, что у нее другой отец… – шепотом на ходу сочинил парень . – Он объявился после смерти Олега и привез Ларису сюда.

– И сразу сказал девочке, что он ее папа? – Уточнила я. – Она обрадовалась?

– Не знаю! – рявкнул Кир. – Что ты пристала ? Я не знаю. Мне привезли ее и отдали. Сказали , Катя попросила. Все! Точка!

– А больше она ничего не просила? А то странно как то получается, мы ей документы не возвращаем, а она нам любимого ребенка подкидывает.

– Просила! – С вызовом отозвался Кирилл. – И сейчас мы все вместе поедем в Париж.

– Куда? – Изумилась я , – В Париж? Зачем? Ты что все таки решил лететь домой?

– Нет. Катя просила меня снять те огромные вклады, которые хранил там Олег. Вот, она прислала мне книжку на предъявителя. – Он торжествующе потряс у меня перед носом голубым блокнотом. – Я еще вчера заказал деньги в банке.

– Она уже вчера тебе это прислала? А потом, вдогонку так сказать, девочку… – что же, бывает…

– Иди одевайся, если ты намерена и дальше надо мной издеваться, то вполне можешь сделать это в машине по пути в банк. И волосы соизволь причесать, а то вообще не понятно на кого похожа. – Кир отвернулся от меня и ласково сказал девочке, – Ларочка, ты иди, поднимайся наверх и выбери самое красивое платье, в котором ты хотела бы поехать в город. – Малышка радостно захлопала в ладошки и понеслась к лестнице.

Я с ненавистью посмотрела на Кирилла и похолодела от мысли , что , возможно, именно сейчас в его голове прокручиваются планы, как побыстрее и поаккуратнее избавиться от нас и остаться при этом безнаказанным, а мы, как овцы, приготовленные к закланию, ждем, не в силах что то изменить . А что если взять и убить его прямо сейчас? Вот просто попросить остановиться, подойти сзади и ударить… Чем? Любым предметом, подвернувшимся под руку. Я сжала руки в кулаки так, что побелели костяшки пальцев, и заглянула поглубже к себе в душу. А смогу ли я ударить? Смогу ли вложить в этот удар столько силы и злости, чтобы убить Кира за один раз? Второго шанса он мне точно уже не даст… Я копалась в душе и катастрофически понимала, что не могу наскрести в душе СТОЛЬКО ненависти…

– Я больше не могу чувствовать твой ненавидящий взгляд! – Внезапно, не оборачиваясь, сказал серьезно Кир. – Ты своим похоронным видом сведешь меня в могилу дорогая! Ты уж ударь по башке меня что ли, все лучше, чем упорно прожигать в затылке дыру горящим от ненависти взглядом.

Я вздрогнула и в бессильной злобе на это его лицемерное заявление, закричала.

– Молчи придурок, ты достоин не только дыры, не только удара по твоей дурацкой тупой башке! Я ненавижу тебя!!! – Под руку мне попалась тяжелая неизвестно из чего сделанная пепельница, стоящая на тумбочке. Я с отчаянием схватила ее и , набрав побольше воздуха, опустила на голову еще вчера самого близкого и родного мне человека.

Правда цели своей удар не достиг, реакция у Кирилла оказалась мгновенной, он резко обернулся, перехватил мою руку, и пепельница опустилась на плечо, всего лишь слегка поцарапав щеку. Кир оттолкнул меня, его лицо перекосилось то ли от боли, то ли от бешенства.

– Ты что, с ума что ли сошла!? Ты хоть понимаешь, что только что чуть не отправила меня на тот свет, к чертовой матери?! – Заорал он. – Что вообще происходит в этом доме? Ты можешь мне объяснить все нормальным человеческим языком?!

– Нет! – Закричала в ответ я, из глаз покатились крупные, чуть ли не по горошине каждая, слезы, – по человечески с людьми разговаривают, а ты нелюдь! Ты просто самое настоящее животное… хотя нет! Ни одно животное не станет уничтожать себе подобных ради каких то вшивых бумажек, которые ты с благоговением называешь деньгами! Ты монстр, самый настоящая скотина и сволочь!!

– Что!? Что ты сейчас сказала!? – Кир побледнел и вплотную придвинулся ко мне.