– А ну прекратить! – рявкнул старый мудрый Одай Тсучиноко, стуча какой то деревяшкой мне по голове.

Деревяшка была тяжелая, а удар приличной силы, поэтому я прекратил тянуть чужой зад для того, чтобы с великою обидою взглянуть на старца. Тот был настроен серьезно – брови хмурились, лысина жмурилась, а лицо выражало праведный гнев вполне высокого уровня. Деревяшка, похожая на биту для крикета, угрожающе покачивалась над моим челом.

– Одай сама, – решил я пойти путями дипломатии, – Вы чего?!

– Мач, паскудник, ты же хочешь с ней тоже самое, что и с теми двумя проделать? – зарычал в общем то просто прекрасный дед, но в данный момент явно замысливший по отношению ко мне большую подлость.

Жопа насторожилась. Я это чувствовал пальцами, даже не думающими отпускать добычу.

– А как еще, по вашему, мне хоть как то компенсировать то, во что я вляпался на пустом месте?! – огрызнулся я, – Кроме того, она меня хотела обмануть! А затем пыталась убить! А теперь подставила!

– И это повод дурной девчонке последние мозги выбивать?!

Жопа запаниковала, но держал я её крепко. Саяка начала читать молитву громче, наверное, чтобы заглушить звуки из под копны рыжих волос, а если повезет, то еще и деда. За что и получила по кумполу тоже.

– В общем, Мач кун, слушай, – лязгнул голосом старик, которого я сам, по доброй воле признал своим оябуном, – Ты уже много хлопот доставил, но я с этим смириться могу. Но если ты и дальше будешь своей способностью направо и налево девкам мозги корёжить, то я за себя не отвечаю! Ладно та демоница, она виновата! Ладно, лисица с кошкой – ты их убивать не хотел! Но эту рыжую за такую малость?!

В процессе выговора зад Тами Мотоцури, обтянутый вполне целомудренными, хоть и тонкими шортиками, сжимался всё плотнее и плотнее. До девушки начало доходить, что я не собирался её просто отшлёпать за «плохое» поведение, а почти устроил нечто жуткое (вон как ведьма радостно молитву заупокойную читала!). Теперь гномка обреченно (или облегченно) обмякла, развалившись на полу.

– Ладно, – вздохнул я, слегка шлепая по тылу рыжей, – Спорить не буду. Да и не нужна она мне. Пусть катится на все четыре стороны, только чтобы я её больше не видел.

– А не выйдет! – злобно ухмыльнулся расслабившийся старик, приступая к рассказу истории, прерываемой лишь едва слышными завистливыми всхлипами Кинтаро. Последнего понять можно было – если Саяка, моя давняя спутница, была просто приятной с виду худощавой девицей с копной русых нечёсаных волос и шкодливым выражением лица, то вот Тами Мотоцури, отдавшаяся мне «душой и телом» в процессе убегания от голема архимага, представляла из себя самую настоящую секс гранату спортивного типа. Маленькая и юркая, она была гордой обладательницей как упругого бюста третьего размера, так и серебряного класса «мастер копейщик» аж 47 го уровня. Про шикарные волосы и миленькое личико с огромными серыми глазками и говорить не приходилось. Жаль только, что в этом практически идеальном теле обитал разум не только маленький, но и еще более ушибленный, чем у Саяки, что показатель.

История оказалась несложной, но интригующей. Старый обряд «отдать себя во власть достойного мужа» практиковался издавна. Девица, страдающая от неразделенной любви, вполне могла прилипнуть таким образом к любому кавалеру на остаток жизни, если тот, конечно, согласится. Также подобный ход конём часто применялся на Фиоле в ряде других случаев, обычно тогда, когда девушка находилась в серьезном затыке, а мимокрокодил весь из себя потенциальный спаситель. Несмотря на то, что она по факту добровольно лишала себя свободы (а принудить к подобному шагу считалось огромным позором. Обман враз вскрывался жрецом любого бога в прямом обращении), дивиденды, чаще всего, это сулило немалые.