— Я по твоему совету в Соль-Вычегодск намеревался, да вот решение твоё все планы нарушило.

— А при чём здесь я? — удивился Костя. — Чем мои ранения тебе мешают?

— Ну, как же — за тебя переживал. Всё-таки я не из врагов твоих.

— Это верно. Видишь, как случай судьбами людскими играет? Могли ли мы с тобой оба подумать тогда, когда ты меня с Василием на Вятке спас, что знакомство наше в дружбу долгую перерастёт? И ведь как получается — то ты мне поможешь, то я тебя выручу. Ты в Соль-Вычегодск ехать ещё не раздумал?

— Нет, собираюсь. Наши купцы с обозом скоро туда за солью пойдут, и я с ними.

— Правильно. Всем гуртом ехать веселее и от разбойников отбиваться сподручнее. Много их развелось в последнее время. Государство единое нужно и рука твёрдая, чтобы все тяжёлую длань государя чувствовали и боялись. Человек ведь так устроен — или пряник должен быть, или кнут.

— А вера?

— И вера на том построена! Согрешишь — наказание получишь, хоть и на том свете. Разбойники, тати и убийцы тоже ведь в церковь ходят, молятся, а дела свои гнусные творят. Здесь, на земле должны они получать наказание за мерзость, которую творят. Тогда и порядок будет.

Странно как-то… О чём бы Михаил с Костей не говорили, всё сводилось к тому, что необходимо одно княжество великое и правитель один.

И Мишка всё больше склонялся на сторону Кости. Может — оно и правильно? Деда с бабкой он почитал и уважал, но делами и домом правил единолично.

А через неделю, когда уже снег толстым покрывалом землю укрыл, Мишка на своих санях вместе с купеческим обозом выехал из Хлынова. Обоз на полночь, на север направлялся. Кто-то из купцов путь держал в Великий Устюг — за мехом белки да песца, другие — чуть подальше, в Соль-Вычегодск, за солью, товаром ценным и нужным. Без неё и за стол не сядешь — еда безвкусной будет, и рыбу не посолишь, не говоря уж об огурцах.

Мишка не один ехал — с Саввой. И по возрасту Савва ненамного его старше — есть о чём поговорить в пути дальнем, и охотник он неплохой, и в бою не оплошает. Арбалет свой Мишка тоже взял — вместе с мешочком, в котором болты были, и саблей трофейной.

Обоз большой получился — о двадцати санях, потому тянулся медленно. На третий день едва Шадрино миновали. И по льду Моломы — вверх. Только река, не доходя до Лодейно, влево ушла.

Через десять дней до Великого Устюга, что стоял на слиянии Сухомы и Северной Двины, добрались. Часть купцов с санями здесь осталась, другие по льду Двины за Вычегду направились, а там и Соль-Вычегодск. Городишко маленький, однако солью славен. И ходят по ней зимой обозами санными, а летом — на судах. Поморы с севера — на ногах, новгородцы — на ладьях, остальные — на ушкуях да стругах.

Соль была везде — в амбарах, лавках купцов, в мешках на причалах. И везде люд торговый, приезжий только и говорил, что о цене на соль здесь, в Соль-Вычегодеке, и в своих землях.

Почти каждый славянин носил с собой в котомке или на поясе мешочек с солью, наполовину перемешанной с перцем. Солили круто. Потому и соль была товаром ходовым.

Мишка подошёл к делу обстоятельно. Поговорил с местными, узнал, сколько стоит солеварня и от чего цена зависит. И только выяснив все нюансы — вроде близости реки к солеварке и производительности скважины, решился на покупку.