– Твоя тетя считает так же? – спросил я, уходя от ее вопроса.

Мариэ слегка покачала головой.

– Нет, тетя так не считает. У нее такой характер, что она не думает ни про кого негативно. К тому же господин Мэн Си Ки ей небезразличен. Конечно, он немного старше, но симпатичный, носит красивую одежду, очень богат, живет один…

– Тете он нравится?

– Думаю, да. Потому что когда она разговаривает с господином Мэн Си Ки – становится вся такая радостная, прямо сияет, и голос у нее делается пронзительным. Сама на себя не похожа. И господин Мэн Си Ки не мог этого не почувствовать.

Я на это ничего не сказал, только подлил нам в чашки свежего чаю и отхлебнул сам.

Мариэ, казалось, обдумывает что-то.

– Вот только как он узнал, что мы сегодня сюда приедем? Это вы ему сказали?

Я осторожно подыскивал слова, чтобы по возможности не врать.

– Мне кажется, господин Мэнсики не собирался встречаться здесь с твоей тетей. Когда узнал, что вы у меня в гостях, – хотел вернуться к себе. Это я его удержал. Он случайно заглянул ко мне, а тут случайно оказалась она. Он увидел ее и заинтересовался. Что в этом невозможного? Твоя тетя – весьма привлекательная женщина.

Я бы не сказал, что полностью убедил Мариэ, но развивать эту тему она не стала – лишь поставила на стол локти и нахмурилась.

– Но как бы то ни было, в следующее воскресенье вы к нему приглашены, – сказал я.

Она кивнула.

– Да, чтобы посмотреть картину, которую нарисовали вы, сэнсэй. И тетя, похоже, спит и видит, как мы поедем домой к господину Мэн Си Ки.

– Тете не помешало бы развлечься – а то живет в безлюдных горах, где даже не с кем познакомиться. Это же не город.

Мариэ плотно сжала губы, а потом сказала, будто признавалась:

– У тети долгое время был любимый человек, с которым она встречалась всерьез. Еще до нашего переезда сюда – когда работала секретарем в Токио. Но у них что-то не заладилось, и она очень переживала, когда они расстались. Еще и поэтому после маминой смерти она переехала сюда и стала жить с нами. Разумеется, все это не она сама мне рассказала.

– И что, теперь она ни с кем не встречается?

Мариэ кивнула.

– Скорее всего, у нее сейчас никого нет.

– И тебя как-то беспокоит, что ее заинтересовал этот мужчина, господин Мэнсики, так? Ты поэтому пришла ко мне за советом?

– Вам не кажется, что он ее просто со-блаз-ня-ет?

– Соблазняет?

– Что у него нет серьезных намерений.

– Откуда мне это знать? – ответил я. – Я ж не настолько хорошо его знаю. Мало того, твоя тетя сегодня с ним только познакомилась, и ничего пока что не произошло. Вообще в амурных делах все незаметно меняется по ходу дела. Бывает, чувства растут как на дрожжах от самых незначительных сердечных порывов, а бывает – и наоборот.

– Но у меня есть предчувствие, – уверенно сказала Мариэ.

Мне показалось – пусть для этого и не было никаких оснований, – что ее предчувствию можно верить. Это, в свою очередь, было и моим предчувствием. Я сказал:

– И ты волнуешься, что, если что-то пойдет не так, у тети опять возникнет душевная рана?

Мариэ еле заметно кивнула.

– Тетя у меня не очень осторожная. И к душевным ранам не привыкла.

– Ты говоришь так, будто не тетя опекает тебя, а ты ее, – произнес я.

– В каком-то смысле, – серьезно ответила девочка.

– И ты сама? Привыкла к душевным ранам?

– Не знаю, – ответила она.